Три этажа сверху

-Ты как это представляешь? Если мамонты оставят его и отойдут, может, нам удастся что-нибудь сделать для него. Не уверен. Он весит килограмм пятьсот, и бивни у него вполне серьёзные. Иногда убить легче, чем спасти.

- Мы - убийцы! - с чувством подхватил Матвей, рыдая. - Мы спасать не можем, а только убивать! Я не буду есть мамонтёнка, и всем расскажу - никто не будет есть!

Мать-мамонтиха взревела и помчалась на них.

Матвей из положения сидя на корточках плюхнулся в снег и лицо его побелело. Влад схватил мальчишку за воротник и за пояс и потащил, как тряпичного, пытаясь взобраться на крутой высокий берег. Он не успел; матриарх поднялась на задние ноги и, взмахнув передними ногами перед собой, ударом бивня сшибла Карнадута с Матвеем со склона и ребята покатились вниз, под ноги мамонту.

Они упали, а над ними ревела взбешённая мамаша. Она просунула хобот под грудь Матвею, подняла мальчика и швырнула в сторону полыньи, где кричал и бился в сети её мамонтёнок. Матвей пролетел порядочное расстояние и упал в глубокий снег, распластавшись на нём, как лягушка. Мамонт повернула огромную голову и Влад, лежавший ничком, почувствовал, как его мягко накрыло сверху, и в ужасе заскулил, поняв, что мамонт трогает его огромной ступней с пальцами и подушечками. Тут же он почувствовал хобот и твёрдый бивень под собой, и горизонт качнулся. Мамонт швырнула Карнадута, падая, комендант зарылся лицом в снег, а когда поднялся на четвереньки, его чувствительно пнули под зад, но это было уже не так страшно. То же самое случилось с Матвеем: матриарх снова толкнула его, когда мальчик попытался выпрямиться в полный рост. И тогда Влад пошёл на четвереньках, шепнув Матвею: 'Делай, как я!'

Мамонт перестала понукать их, и они кое-как дошли под её конвоем до полыньи, загребая руками по снегу, и увидели рыжего мамонтёнка, беспомощно застрявшего на мелководье и обвешанного сетью. По его густому меху прыгала рыба, вывернувшаяся из рыболовной снасти. Мамонтёнок, спеленатый сетью, не мог выбраться из ледяного крошева. Взрослые сородичи - то один, то другой, - протягивали ему хобот, и он хватался за хобот, но пятнадцатиметровая сеть крепко спутала его и держала в полынье. Обезумевшая мать мамонтёнка подняла Матвея и затолкала его в полынью, и прихлопнула сверху хоботом так, что мальчик по горло погрузился в ледяную воду.

Карнадут чувствовал, что ещё немного - и он сойдёт с ума.

Он схватил двумя пригоршнями снег и снегом быстро протёр лицо. Просипел:

- Нож, Матвей! Нож с тобой? Режь сеть!

С подбородка мальчика стекала вода, куски колотого льда забились в горловину куртки между одеждой и посиневшей тонкой шеей. Ребёнок мёртвой хваткой вцепился в шерсть мамонтёнка, смотрел на Владислава поверх широкой спины животного, и видел, как открывается твёрдый рот под усиками, что-то велит ему, Матюше. Видел отросшую по щекам жидкую бородку, и не узнавал Боксёра, которого запомнил не таким - моложе, добрее, задумчивее. Кто этот дядя? Почему он стоит на четвереньках, он плачет, на нём нет шапки, и ветер шевелит волосы с набившимся в них снегом? Он главный в их семье, он решает всё или почти всё, что не решает Алина, и это он бросил Матвея в прорубь и хочет, чтобы Матвей резал сеть и спас мамонтёнка?

Мамонтёнок плакал и ревел, скручивая хобот, и уже не пробовал освободиться от сети, окончательно запутавшись в ней, и не пытался избавиться от двуногого зверя, вцепившегося в его бок.

Карнадут сообразил, что мальчишке не по силам разрезать сеть, даже если у Матвея нож с собой. Неизвестно, кто точил ему нож, а снастью парням служила новая лавсановая сеть со спортивной площадки, теперь ещё и вымоченная в воде, которую непросто разрезать. Оглядываясь на мамонтов, Владислав на четвереньках пробежал те несколько метров до проруби, которые разделяли его и Матвея, и попробовал кромсать сеть своим ножом. Мамонты ему не мешали, только время от времени трубили громкими голосами, заставляя вздрагивать и вжимать голову в плечи.

Он быстро понял, что все усилия бесполезны. Ещё немного, и в воде от переохлаждения погибнет Матвей. Мамонтёнка не спасти, он не выберется из полыньи, - бедный зверёныш обречён. Тогда Влад Карнадут навалился на мамонтёнка, дотянулся до Матвея и втащил мальчика на широкую спину животного. Чтобы сделать это, Владу пришлось прижаться коленями к боку рыжего детёныша, и он почувствовал биение его сердца под толстой мохнатой шкурой. Терять уже было нечего, Влад выхватил длинную шпагу-заточку из ножен и с усилием вогнал её по самую рукоять в то место на шкуре мамонтёнка, под которым ощутил жизнь большого сердца.

Мамонтёнок вздрогнул и замер в полынье. Хобот, которым он вертел без остановки, обмяк и повис вниз.