Три еврея

С перестройкой много наших советских немцев бросились переезжать в Германию в надежде на какую-то там счастливую жизнь. И выяснилось, что наши немцы и, так сказать, германские немцы, это очень разные люди. Мне сообщали и сообщают, что коренные немцы ФРГ гораздо спокойнее воспринимают переселяющихся к ним евреев, русских или украинцев, нежели советских немцев, которых они, по утверждениям очевидцев, откровенно не любят. А мои друзья-немцы, переселившиеся в Германию, в какой-то степени поясняют причины возникшего между немцами антагонизма.

Коренные немцы приготовились встретить своих нищих, бедных, забитых и запуганных собратьев из СССР и облагодетельствовать их подачками, но при этом коренные немцы со своим гонором не собирались признавать советских немцев ровней себе — цивилизованным. Скажем, у нас в Ермаке заведовал хирургическим отделением великолепный хирург Брух, и когда он переехал в ФРГ, так там его и санитаром в больницу не взяли, в связи с чем он вынужден был устроиться штамповщиком на какой-то завод. Для коренных немцев, видишь ли, его диплом и советский опыт совсем ничего не стоят. Само собой, что нашим немцам это не добавило любви к коренным немцам.

С другой стороны, наши немцы по духу сибиряки, для которых «100 рублей — не деньги, а 300 верст — не расстояние», и они с презрением и недоумением смотрят на коренных немцев. Те «по одежке протягивают ножки», и если их доход не дает им возможность купить готовый дом, то они всю жизнь будут снимать квартиру. А наши немцы этого не понимают. В Германии оказалось достаточно дешевой земли под строительство, для этих целей банки дают льготные ссуды, так чего мешкать? Руки есть, голова есть, и что «стоит дом построить» потомку пионеров, строивших дома на пустом месте сначала в Поволжье, а потом в Казахстане?

Ну и как коренным немцам на это смотреть? Они умные, цивилизованные, зарабатывают гораздо больше, но вынуждены арендовать квартиру, а эти «нищие» уже в своих домах живут?! Ну не обидно ли?

Или такой аспект. Как-то мы приценивались к одному производству в Германии, и хозяин фирмы пригласил нас на ужин в свое поместье, что, скажу откровенно, большая редкость, поскольку деловые обеды и ужины за границей проводят только в ресторанах, и домой там приглашают крайне неохотно. Поместье было большим, столовая была устроена в бывшей конюшне, которая стояла метрах в двухстах от собственно дома. У хозяина кулинария была хобби, и он приготовил нам ужин лично на китайской плите. Пожарил салат, а потом начал жарить бифштекс, моя переводчица, с которой я сидел рядом и которая уже много лет жила в Германии, сказала, что он его жарит из очень дорогого мяса высшего сорта — из незамороженного. Ну-ну, отрезал я кусок от своей порции, а мясо-то воняет! Причем так, что я такое на базаре даже с доплатой не взял бы. А тут все наши немецкие партнеры едят и восторгаются. Пришлось мне вернуть бифштекс хозяину и попросить его зажарить мою порцию еще сильнее, а потом все же съесть, чтобы не обидеть хозяина — он ведь искренне хотел нас порадовать.

Так вот, наши немцы и рассказывают, что в ФРГ мясопродукты для основного покупателя страшно паршивые — напичканы консервантами или глубоко заморожены. Но можно найти и отличную, как в СССР, колбасу, и отличное мясо, однако стоит это ужасно дорого. И коренные немцы, чтобы попробовать свежего мяса, раз в год ходят в ресторан или, как писк их предприимчивости, едут в Польшу и там покупают свежее мясо дешевле, чем в Германии. А наши немцы сбрасываются деньгами, едут в сельскую местность к бауэру (крестьянину), покупают по 2 марки за кг (рассказ о середине 90-х) живую свинью, колют ее, разделывают, делят, а дома делают из свежего мяса колбасы и разные вкусности. Ну и поставьте себя на место коренного немца: ты умный, цивилизованный, зарабатываешь много, а ешь замороженную свинину из Бразилии, которая, бог знает, сколько лет лежала в морозильнике, а эти нищие едят парное мясо, которое только очень богатым людям по карману.

Обидно, однако!

Ну да ладно о немцах, вернемся к КГБ.

Антисоветская пропаганда

Ну, а теперь о моей личной проблеме с КГБ, если это можно назвать проблемой. Летом 1977 года сначала Люда Чеклинская, инженер метлаборатории, сообщила, что ее допросил работник КГБ обо мне — о том, какие разговоры я веду с окружающими, и рассказала, о чем собственно она говорила кагэбисту. Затем Ленька Чеклинский, парторг ЦЗЛ, отозвал меня в сторонку и тоже рассказал, о чем его расспрашивал сотрудник КГБ. Если учесть, что в КГБ их предупреждали о неразглашении разговора, то такое участие Чеклинского в моей судьбе дорогого стоит — узнай об этом в КГБ, его бы если и не исключили из партии, то уж точно погнали ли из парторгов. Затем Алексей Семенович Рожков сообщил, что и его допрашивало обо мне КГБ, а когда я спросил, что именно он обо мне сообщил, то Рожков зло сказал, что послал их на х… и отказался с ними разговаривать на том основании, что я нормальный советский парень и им нечего ко мне цепляться.