Три еврея

Или вот такой случай. Мой старший брат срочную служил в Германии и после нее остался на сверхсрочную — погулять, как он утверждал. Долго гулять не пришлось, поскольку через год он женился на фельдшерице армейского госпиталя и начались заботы. Они, Гена и Света, получали часть оклада в марках ГДР, а часть им переводили на книжку в рублях. Эти рубли они скопили и внесли первый взнос за трехкомнатную кооперативную квартиру в Днепропетровске, но теперь к ней требовалась обстановка и т. д. Все это, более модное, они решили купить в Германии, но у них уже родилась моя племянница, марок не хватало. И они в отпуске на рубли покупали товары, которые продавали немцам и, таким образом, конвертировали часть рублей в марки. Но товары покупались те, которые разрешалось вывозить из СССР, и строго в предписанном количестве. Как они рассказывали, таможенники в Бресте были беспощадны. Таким образом, Гене и Свете за отпуск нужно было купить широкую гамму ликвидных в Германии товаров, начиная с двух бутылок водки, двух килограмм конфет, двух килограмм кофе и кончая транзисторным радиоприемником и, что меня особенно удивляло, оптикой. Ведь в ГДР были известнейшие во всем мире заводы Цейса, тем не менее немцы охотно покупали советские фотоаппараты и бинокли.

И вот как-то Света приехала в отпуск без Гены и перед отпуском поручила мне купить фотоаппарат и бинокль. Я поехал «в город», как мы, живущие на левом берегу Днепра, называли правобережную часть Днепропетровска, и сразу же купил нужный «Зоркий», но бинокли с прилавков исчезли. То их в каждом магазине фототоваров было как мусора, а тут я прошел весь проспект — и ни одного! Возвращаюсь по проспекту к мосту на левый берег, прохожу мимо улицы, на которой жил Игорь Тудер, и решил к нему зайти поболтать или сходить с ним куда-нибудь развлечься.

Но дома оказались только его мать и отец. Мама Игоря, я бы сказал, типично еврейского темперамента, тут же меня схватила, усадила за стол, пообещала, что Игорь сейчас придет, налила чаю и начала расспрашивать обо всем. В том числе и зачем мне нужен Игорь. Я без задней мысли рассказал, что искал бинокль, но не нашел и зашел к ним попутно. Она тут же засуетилась и сначала начала советоваться с отцом Игоря, где мне найти бинокль, после чего села за телефон, раскрыла записную книжку и начала набирать номера. Я сначала обрадовался, решив, что она меня сейчас выведет на какого-нибудь еврея-завсклада или директора магазина. Но оказалось, что она обзванивает всех знакомых подряд и спрашивает у них бинокль. (Дело в том, что в мое время любая перепродажа в глазах людей была спекуляцией, т. е. делом позорным, и я постеснялся сказать, зачем он мне нужен.) Я сидел и не знал, как бы мне, ничего не объясняя, отказаться от услуг мамы Игоря, а она в это время тараторила в трубку примерно следующее.

— Здравствуйте, Роза, вы нас помните, мы были у вас на свадьбе у Бори. Как они живут? Они уже ожидают маленького? А как здоровье вашего супруга? Роза, вы помните, на свадьбе у Бори был такой военный, кажется, майор. Так вы не знаете, у него может быть бинокль? А вы не скажете, как его зовут? Дайте, пожалуйста, номер его телефона…

Я сидел и с ужасом понимал, что мама Игоря сейчас достанет мне бинокль, которым батько Махно осматривал Екатеринославль перед взятием его у деникинцев. А мне-то нужен был новенький, с паспортом, в коробке. Но к моему счастью, вернулся Игорь и я быстро сманил его куда-то на улицу, поблагодарив его маму за хлопоты и успокоив её тем, что я еще не искал злосчастный бинокль в магазинах на левой стороне Днепра.

Вы скажете, что это какие-то пустяки, но что я могу поделать, если в моей личной практике только несколько вот таких случаев? Да, от других о еврейском сволочизме я слышал очень много, но жил, повторю, с евреями не с того конца села. Это был все трудовой люд, в основном, из промышленности. Я не жил и не работал с дерьмовой богемой — с писателями, журналистами, учеными, артистами и т. д. Никто из евреев, которых я знал, не перебегал мне дорогу, не делал мне пакостей только потому, что я не еврей. «Мои» евреи по своему моральному облику были совсем не те евреи, которых мы сегодня видим на экранах телевизоров. Наоборот, «мои» евреи как огня боялись, что их спутают с жидами.

Вот давайте об этом, поскольку те «русские», которые считают, что все беды России от евреев как таковых, а не от жидовской их части, не хотят говорить о том, что сами евреи ненавидят своих жидов ещё, пожалуй, и больше, чем русские. Ненавидят, поскольку евреи своих жидов знают лучше, чем их знают русские, а русские, кстати, на своих русских жидов внимания обращать совершенно не хотят. А напрасно: русские жиды по своей подлой и тупой алчности от еврейских не далеко ушли. Между прочим, у немцев есть поговорка: «белый жид хуже черного». Имеется в виду, что немец, ведущий себя как жид, хуже жида, по национальности еврея.