Три фальшивых цветка Нереальности

— Готов спорить, это его собратья возили меня на свидание с желе. В том старом здании я видел полсотни одинаковых парней в шляпах. Но у одного шляпы не было.

— Да? (Вельз вскакивает с места) Так чего же мы ждём? Мы можем сказать Повелителю…

— Мы ничего не можем ему сказать, потому что ничего не знаем. И похитители Кашпа для нас тоже собрание иксов. Мы не уверены, что Кашпир останется жив, если мы расскажем обо всём Повелителю. И ещё ты забываешь: Павел сказал, что никто не должен знать о нашем с ним сотрудничестве, пока дело не закрыто. А расследование только начинается. К тому же я не знаю дороги.

— Так что ты предлагаешь? Отдать им цветок?

— Ещё чего. Но, если мы хотим одолеть их, мы должны во всём разобраться.

— Считаешь, это они — главная проблема?

— Я не знаю, кто главная проблема. Но очевидно, что в этом деле проблема не одна.

(Вельз ждёт объяснений, и я их ему предоставляю)

— Полиция, действуя не по приказу Повелителя, выезжает на место исчезновения, оцепляет его и стережёт цветок, но не для себя — они ждут, пока за ним приедут существа из «Секретной Армии».

(Вельз присвистывает)

— Я тоже удивился, когда узнал об их участии в этой заварушке, хоть и ожидал чего-то подобного.

— Кто тебе рассказал про «СА»?

— Мои любимые свидетельницы.

— А им можно доверять?

— Они горячо и пламенно любили меня, и я отвечал им тем же. Они не могли врать. Мои красотки были искренни, как девственницы, которые говорят: «Согласна».

(Я озорно улыбаюсь и подмигиваю Вельзу)

— Что ещё они тебе поведали?

— О, много всего! Что я красивый, сексуальный, хорошо занимаюсь…

— Я о расследовании.

— Аа. «Сашников» интересовали «пятна». Они допрашивали всех, кто живёт и работает у Найза, причём дважды: один раз после исчезновения самого Найза, потом снова, когда пропал его дворецкий, Гуаг-гн. К Эльтиане они тоже приезжали. «Сашники» вели себя как обычно: орали, ломали вещи, а в конце пригрозили, что без жалости убьют того, кто проговорится об их визите.

— Но тебе девушки всё-таки проговорились.

— Вельз, ты же знаешь, есть такие моменты, когда девушка просто не может молчать.

(Мы с ним чокаемся двумя оставшимися бутылками, добиваем их, и я заказываю ещё 12 штук — с расчетом на Колбинсона)

— Нам придётся здорово постараться, чтобы распутать этот клубок — и уцелеть.

— Не, Вельз. Мы уже запутались в этом клубке, и назад пути нет. Либо мы во всём разберёмся и Повелитель будет признателен нам до конца жизни, либо… (Звучит мой рок-вокал: я напеваю похоронный марш) Меня заботит вот ещё что: как две не шибко умных «шестёрки», которые совсем не знают Ада, выследили меня, причём так быстро. А я ведь от них отделался.

— Не знаю, Дец…

— Жаль, я тоже… Так, минутку. Это желе, их предводитель, сказало, что мы встретимся ровно через два дня: каким-то образом они меня найдут…

— «Жучок»!

(Я замолкаю и смотрю на Вельза)

— Когда ты обвёл их вокруг пальца в первый раз, они поняли, что нахрапом тебя не взять. Тогда они прикрепили к твоему мобилю «жучок» и дали тебе скрыться, потому что знали: ты всё равно никуда не денешься. Они выследили тебя по «жучку».

— А очень может быть. Обидно, конечно: этот способ ещё более древний, чем замутка с летучим биноклем. Надо будет осмотреть «коняшку» и снять «жучок».

— А Кашпир? За ним они могли следить?

— Конечно.

— И он тебе ничего не рассказал.

— Потому что ничего не заметил.

— Значит, они пасли его до универа, а потом следили за ним, когда он возвращался домой. И похитили.

— Похоже на то.

— Эх, если бы ты сразу рассказал мне о слежке…

— Думаю, это ничего не изменило бы. Вот как ты думаешь: за тобой и Колбинсоном следят?

— Хм. Скорее всего, да.

— Но вы этого не заметили, ни о чём не догадались. Ладно. По крайней мере, нам известно, что Кашпир у них. А у нас цветок, который им нужен. Но мы не знаем, зачем им сдался этот цветок. И им, и «пятнам», и «Секретной Армии»…

— Тебе не кажется, что чем больше мы узнаём, тем меньше понимаем?

— Это характерная особенность нашего расследования. Всё запутанно и непонятно. Но стоит найти ключ — даже не ключ, а маленький ключик, — как всё сразу встанет на свои места.

— I want to believe. Ещё пивка?

— Благодарствуйте.

(Какое-то время мы молча пьём пиво)

Тишину нарушают только звуки, раздающиеся из-за бронированной двери. Колбинсон погружён в свои дела, о банкете он, похоже, забыл.

— В этих «шляпниках» есть ещё кое-что интересное, — сказал я. — Они ведут себя как марионетки, как роботы.

— В переносном смысле?

— Да нет, в прямом. Желе-предводитель умеет отключать и включать их, как соковыжималки.

— Как оно это делает?

— Без малейшего понятия. Но, по Его желанию, они или оживают и начинают действовать, или замирают на месте с потухшими глазами.

— И правда, как роботы.

Вельзевул поставил на стол пустую бутылку и сказал:

— Что, если нам отвлечься и попытаться узнать, кто они такие?

— Я «за». Глядишь, и Колбинсон подгребёт.

Мы посмотрели на экран.

На Колбинсона напало новое чудо-юдо. Проф отбивался от него склянкой с химикатами, а свободной рукой смешивал жидкости. Эксперимент был в самом разгаре.

— Хотя надежды на это мало.