Три фальшивых цветка Нереальности

Генерал был дряхлым старикашкой с кожистыми крыльями. И этот старикашка держал в руках пушку-молнию. Кроваво-красные узловатые пальцы передёрнули затвор. Пушка загудела.

У меня есть время, пока она перезаряжается. Секунда.

Я схватил размякшую раму, упал и перекатился по полу.

Новый разряд ослепил меня и оставил в полу внушительную дыру.

Я вскочил на ноги и бросил в Штоуманна раму.

Старый пень пошатнулся, но устоял на ногах. Его конечность взмыла вверх. Я инстинктивно пригнулся. Шаровая молния, мерно покачиваясь, пролетела под самым потолком.

Я бросился вперёд, толкнул Штоуманна. Он завалился назад, стукнулся головой о стену. Я поднял раму и подбежал к окну. Направил на генерала Squaster – и моя пушка превратилась в кучу отходов. Штоуманн очнулся раньше, чем я ожидал. Он выстрелил и попал в Squaster. От пушки осталось одно блёклое воспоминание. Я рыкнул, когда раскалённый металл капнул мне на руку. Бросил бывшим Squaster’ом в Штоуманна, но тот увернулся. Его рука взлетела, как взлетает гильотина, прежде чем обрушиться на шею приговорённого. Я увидел в его глазах саму смерть. Она безудержно гоготала, предвкушая победу.

А в моих глазах не было ничего – кроме веселья.

Я пнул ногой бесценную вазу. Она подлетела вверх, а я упал вниз. Ваза приземлилась прямо на красную лысину генерала. Треснула, разбилась на части. Генерал закатил глаза и стал оседать на пол, но успел выстрелить. Я прижался к полу. Молния пролетел надо мной – я почувствовал её жар. Бело-голубой, рождающий сполохи шар врезался в окно, и оно взорвалось осколками. Они ещё падали, когда я встал на ноги и услышал сирену. На меня обрушились вопли, вой и стенания обезумевшего зверя. Из-за них я мог оглохнуть – но не умереть.

Я сделал из мягкой рамы самолётик и подошёл к окну. Выглянул наружу.

Десятки существ в спецформе стояли, бегали, ходили, рыскали. Им был нужен я. Десятки пушек жаждали отобрать у меня жизнь.

Я улыбнулся. В другой раз, ребята.

Раздалось гудение.

Я прыгнул.

За моей спиной вспыхнул сине-белый огонь – и я провалился в пропасть.

Я поднял руки над головой, как можно выше, и поймал поток воздуха. Сделав это, наклонил раму и помчался вниз. Я спускался к неотвратимой земле, как космический корабль на сверхсветовой скорости. Я завис над бездной, и границы бытия стёрлись и смешались. Верх, низ – этих понятий больше не существовало. Остались лишь ветер, я… и земля. Где-то вдалеке, а на самом деле – очень близко. Ещё ближе. И ближе, и ближе, и ближе…

Вместо реальности я видел фуникулёр, мчавшийся на запредельной скорости из неизвестности в неизвестность. В голове загорались яркие огни. Огни вспыхивали повсюду. В виде дуг и линий, кругов и звёзд.

Я не удержался и закрыл глаза. Мне хотелось насладиться моментом.

Адреналин и подскочил, и бросился наутёк, и распирал тело изнутри. В животе всё сжалось. Круто… Вот это круто!

Я открыл глаза, посмотрел вниз. Пятьдесят-шестьдесят метров отделяли меня от «сашников». Солдаты вскидывали ружья, пистолеты, пушки, мини-пулемёты. Целились в меня и стреляли. И круглые, квадратные, многоугольные, живые, мёртвые и призрачные снаряды становились частью цветового безумия.

Я уворачивался от выстрелов, то подгибая ноги, то отклоняясь в сторону. Я то устремлялся вверх, то падал вниз, то летел параллельно земле. Солдаты промахивались. А я всё острее ощущал это невероятное чувство, чувство опасности и скорости, восхитительную силу разрушения!

– Веээльз! – проорал я сквозь свист ветра. – Давай!

– А?

– ДАВААЙ!

Вспышка. Вельзевул выстрелил в розовый купол силового поля и проделал в нём дыру. Я видел это. Я был в каких-то двадцати метрах над землёй.

– А теперь, – крикнул я…

Крылатый снаряд пробил раму. Меня тряхнуло и потянуло в сторону.

– Ооо, чёоорт! Поберегииись!..

– Децербер?

Вельз задрал голову.

Меня мотнуло туда, сюда, я прочертил в воздухе несколько кривых, сделал круг, ещё один, а затем мной словно выстрелили из пушки. Мир лопнул, как конфетти. Бум! Вокруг лишь разноцветные ленточки, и я – одна из них.

Меня занесло вперёд, и не знаю, каким чудом мне удалось развернуться. Солдаты продолжали стрелять. Под сопровождение не смолкающих ни на секунду залпов я влетел в дыру, врезался в Вельза, и мы покатились по земле.

Я не видел, как дыра захлопнулась, да мне и не хотелось на это смотреть.

– Защитка! – крикнул я, вскакивая на ноги.

Вельзевул включил защитное поле. Оно растянулось метров на двести. Пока «сашники» будут его обходить, мы добежим до поляны, запрыгнем в шлюпку и улетим отсюда ко всем чертям.

До поляны было два километра. Мы неслись во весь опор.

– Поднажми, Вельз!

Вельз не ответил. Он был занят – тяжело дышал рядом со мной. Приминая траву, ломая кусты и ветки, мы мчались вперёд.

Вояки громко ругались и стреляли нам вдогонку.

Остановить нас мог только Конец Света.

Когда мы запрыгнули в шлюпку, Вельз почти не дышал, а я дышал через раз. Сегодня «сашникам» не повезло – Конец Света не наступил. Я ударил по кнопке автопилота и вдавил её в корпус. Шлюпка подпрыгнула в небо и, изрыгнув пламя, стартовала.

– Можешь дышать, Вельз, – сказал я, закуривая.