Три глотка волшебного напитка

– Более чем, – с видом матерого отравителя, коим меня, вероятно, только что посчитали, подтвердила я. – Не волнуйтесь, на продолжительности жизни его высочества это никак не отразится. Более того, поднимет его с постели быстрее, чем завтрак.

– Его высочество распорядился подавать завтрак в постель, – осторожно уведомил меня о желаниях подопечного собеседник.

– Подадим, – согласилась я. – Но сначала вылечим. Надеюсь на вашу помощь в доставке ингредиентов.

Целитель промолчал. Еще раз взглянул на дверь спальни, покачал головой, вздохнул сочувственно и отправился собирать список. Не знаю, что такого сказал Валиар подчиненному, но тот более не сделал ни единой попытки меня отговорить. Напротив, привел то ли помощников, то ли экспертов, но я не протестовала. Новоприбывшие за какую-то четверть часа принесли два стола, посуду, установили горелку, рассортировали травы и замерли, словно в ожидании приказа.

– Если мы можем еще чем-то помочь?.. – начал осторожно один из них, но был прерван моим отрицательным кивком.

Готовить с кем-то на пару я не любила и от того, что предстояло варить – зелье или суп, – мои предпочтения не менялись. К тому же ожог на пальце у одного из новых помощников ощутимо подорвал его авторитет в моих глазах.

– Вы можете посидеть здесь, если вас для этого прислали, но работать я буду сама. Простите, но посторонних не люблю.

Отвечать собравшаяся троица не стала. Вместо этого они исполнительно заняли наличествовавшие стулья и замерли в ожидании. Больше я не отвлекалась.

Пожалуй, подари Валиар мне полностью оборудованную лабораторию, я простила бы ему все прегрешения. Мои пальцы то порхали над пробирками, то растирали в ступке новый, «совершенно точно необходимый» компонент, то, вооружившись щипцами, снимали с огня колбу с кипящей жидкостью. Запахи сменяли друг друга, но никто из наблюдателей не сделал и попытки сдвинуться с места, чтобы открыть окно. Они даже не заикались об этом, пристально следя за моими действиями. А мне было все равно. Дорвалась!

Когда-то мы с настоящей Шериан и подружились из-за алхимии. Теперь, после откровений Шаона, было ясно, почему первым делом, приехав в Лиер, девушка пошла к главе поселения… и вылетела от него меньше чем через четверть часа. Грундан не признавал никаких нововведений, не выносил магов и с трудом уживался со жрецом. Последнего, впрочем, ничто не смущало. Каждую пятницу он собирал жителей, которые под его руководством возносили хвалы и оставляли подношения своим богам. Не знаю, слышали ли их Великие, но я каждый раз радовалась собранию лиерцев. Особенно – детям, не забывавшим развлекать местного духа – меня – попытками поднять в небо клочки ткани на веревочке.

Губы сами растянулись в улыбке. Никак иначе я не могла вспоминать то далекое время. Но отчего-то все они исчезли, а я осталась одна. Больше не низший дух, но и не человек.

В отражении одной из колб я заметила, как помрачнело мое лицо.

– Леди, вам плохо? – решился вмешаться мой первый добровольный помощник, бегавший за позволением к старшему принцу.

– Нет, все в порядке, – отмахнулась я, замечая, как тянутся чужие руки к тому, что я считала своим. – Не трогайте.

– Я хотел помочь…

– Мне не нужна помощь! – сказала резче, чем собиралась. – Простите, но не люблю, когда трогают мои вещи.

Возражать никто не осмелился. Не стали мне препятствовать и тогда, когда из-под моих рук вышел настоящий шедевр борьбы с тараканами и прочими насекомыми. Хитрые гады, едва заслышав аромат, собирали манатки и уезжали в отпуск. Увы, к моменту, как зелье выветривалось, насекомые не только возвращались отдохнувшими, но и успевали захватить друзей и знакомых. Впрочем, я честно предупреждала клиентов про эту особенность некоторых своих эликсиров.

Арден, высунувшийся было проверить, не горит ли дворец, поспешил ретироваться. Но запах моих эликсиров всегда коварен. Порой его истинный аромат раскрывается лишь спустя некоторое время, заставляя любителей стоять над душой и контролировать процесс принюхиваться потом на улице, размышляя, не вступил ли во что-нибудь. Косметические зелья, напротив, были наиболее отвратительны в момент приготовления, отчего я предпочитала не снимать с носа прищепку не только во время приема клиентов.

Хмыкнув, я покосилась на самый страшный свой состав. Готовился он долго, смердел в любой фазе приготовления, а уж как пузырился! Звалось зелье зело полезным, но заставить кого-то выпить его без веской причины… Чаще всего убеждение было физическим, что впоследствии облегчало жизнь, поскольку мерзкий запах и вид никак не влияли на вкус, но для любимого принца я и его усовершенствовала. Отчего-то клиенты считали: чем мерзотнее на вкус – тем действеннее. А я же не могу подвести его высочество? Ведь так старалась, так старалась.