Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941–1944

Гражданское население оккупированных областей составило довольно многочисленную, основную категорию лиц, сотрудничавших с врагом в гражданской сфере. Именно местные жители стали незаменимым контингентом в формировании учреждений местного самоуправления, органов вспомогательной полиции, действовавших практически в каждом населенном пункте. Зная условия данной местности, язык, они выполняли свои обязанности по обеспечению управления оккупированными населенными пунктами и административными образованиями гораздо лучше, чем тыловые армейские структуры и чиновники восточного министерства Германии.

Немалое число гражданского населения, ставшего на путь сотрудничества с врагом, таким образом выразило свое недовольство советской властью. Партийный диктат, всесилие бюрократии, коллективизация, неразумное решение национального и религиозного вопросов, развязанный большевиками кровавый террор и репрессии — все это вызвало у определенной части населения неудовлетворенность и ожесточенность. Антисоветские настроения стали особенно часто всплывать в преддверии нападения Германии на СССР. Так, осужденный Орловским областным судом 29 июля 1941 г. бригадир Д.Т. Ободов накануне войны наставлял своих подчиненных следующим образом: «Теперь заманивают в Эстонию, Латвию и Литву. Там пока жить хорошо, но скоро и там будут все голодать так же, как и у нас. Колхозы бедные, у крестьян все отобрали, и там отберут все у крестьян, и будет голодовка. Теперь куда ни пойди — все равно плохо, нас везде зажали». «Наше правительство все продукты вывозит в Германию, а нам здесь есть нечего. А Германия разобьет Европу, а потом и нас бить начнет»[96].

После вторжения германских войск в СССР часть гражданского населения была поставлена перед дилеммой: защищать сложившийся государственный строй с его репрессивной системой, затронувшей к тому времени значительную часть населения СССР, или же пойти на сотрудничество с Германией, объявившей крестовый поход против большевизма. При всей преступности нацистской политики она, особенно в первые месяцы войны, не казалась некоторой части населения СССР такой отталкивающей, какой ее преподносила советская пропаганда. Характерным примером служат опубликованные в газете Локотского самоуправления выдержки из документов захваченного немцами Дмитровского райотдела НКВД (Орловская область), показывающие настроения части населения в первые недели войны. Так, в секретном отчете райвоенкома Суркова райкому партии говорилось, что «гражданка Булатова, работавшая в Дмитровской аптеке, на возмущение гражданки Ткачевой по поводу зверств немецкой армии на оккупированной территории заявила: „А это они не над нашим братом расправляются, это они над партийными, а мы что, сейчас народ подневольный, и тогда будем работать, нам все равно“»[97].

Противоречие между властью и народом, заложенное в самой тоталитарной системе, проявилось в настроениях населения многих оккупированных областей. Арестованная органами Калининского НКВД Н.П. Евдокимова так объяснила мотивы своего сотрудничества с оккупантами: «Мое социальное происхождение (дворянское. — И. Е.) служило поводом к тому, что меня неоднократно увольняли с работы, и вследствие этого мне приходилось испытывать материальные трудности. Кроме того, у меня было два брата, оба офицеры царской армии. Один из них, боясь репрессий советской власти, покончил жизнь самоубийством еще в начале Октябрьской революции, а второй, несколько позже, будучи репрессирован советской властью, умер в тюрьме… Все это возбудило во мне ненависть к советской власти, и с приходом немцев в город Калинин я охотно встала на путь предательской деятельности»[98].

Часть сельского населения, настроенная враждебно к советской власти в результате политики раскулачивания, длительное время скрывала свои настроения из-за страха перед репрессиями. Лишь в ходе оккупации советских территорий германскими войсками эти антисоветские настроения проявились, демонстрируя неоднородность советского общества. Так, в августе 1941 г. жительница деревни Левашово Емельяновского района Калининской области A.M. Новоселова говорила односельчанам: «Когда придет немец, обо всех коммунистах донесем, пускай их расстреливают»[99].

Американский корреспондент Чарльз В. Тейер засвидетельствовал, как крестьяне одной из деревень к юго-западу от Москвы после известия о нападении Германии говорили: «Наконец-то! Пусть Кремль только даст нам оружие. Мы уже знаем, в кого будем стрелять. Если Гитлер появится на мосту перед нашей деревней, мы все выйдем ему навстречу с хлебом-солью»[100].