Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944

Любопытны данные профессора Висконсинского университета Д. Армстронга, согласно которым советские партизаны «получали указания терпимо относиться к раздаче земли крестьянам и даже распространяли слухи об отказе от системы коллективного ведения сельского хозяйства после войны»[711].

В этот же период, с весны 1943 г., начала насаждаться хуторская система, к чему оккупантов, вероятно, подтолкнула низкая производительность «общинных хозяйств». С этой целью проводились так называемые «земские компании». Суть их заключалась в предоставлении крестьянам права свободного выхода из общины, наделении их землей по количеству едоков и разрешении жить обособленно – хуторами. В частности, по Идрицкому району Калининской области к июлю 1943 г. около 200 хозяйств выехало на хутора. В результате этими хозяйствами было засеяно 2500 га озимых и 1500 га яровых культур, что говорит о большей эффективности единоличного хозяйствования[712].

Однако достигнуть довоенного уровня по объему посевных площадей так и не удалось. Так, в среднем по центральным областям РСФСР на весну 1943 г. посевные площади составляли около 60 % от довоенных[713].

Основной формой эксплуатации крестьянства повсеместно стала система налогов. На протяжении всего периода оккупации взимался налог двух видов: натуральный и денежный. Однако последний не оправдал себя из-за низкой платежеспособности села и преобладания в крестьянской среде порожденного колхозной системой натурального хозяйства. Что же касается натурального налога, он делился на несколько видов, ярким примером чего являются годовые ставки, установленные в ряде районов Орловской области:

– военный налог – 6 центнеров зерна;

– мясо – по 1 центнеру с двора;

– молоко – 300–350 л с коровы;

– яйца – 50–75 штук со двора;

– птица – 7 кг живого веса с хозяйства (двора);

– рожь – 3 центнера с гектара;

– пшеница, овес, ячмень – по 2 центнера с гектара.

Ряд натуральных налогов не был фиксированным, взимаясь по мере потребностей германских структур: сено и солома, пенька и лен, шерсть, приплод крупного рогатого скота[714].

Что касается денежных налогов, они, пусть формально, имели следующие размеры:

– подушный – 70 руб. с души в год, с лиц в возрасте от 16 до 60 лет, независимо от пола и работоспособности;

– земельный – 56 руб. с 1 га пахотной земли, независимо от того, в общинном или единоличном пользовании она находилась[715].

В большинстве оккупированных тыловых районах группы армий «Центр», вопреки вышеприведенной оценке эмиграцией жизненного уровня населения, официальные документы характеризуют его как крайне низкий. Так, в 37 сохранившихся анкетах сельских старост деревень Калининской области периода июня 1942 г., носящих форму отчета, стоял вопрос о питании населения. При этом 29 старост указали на плохое питание сельчан, 3 – на среднее, 1 – на хорошее, в четырех анкетах вопрос о питании населения игнорирован[716]. Финансовое положение населения 24 анкеты характеризуют как плохое, при этом старосты указывают на полное отсутствие у жителей их деревень денег, 6 анкет указывают на хорошее финансовое положение сельчан, 1 староста информацией по этому вопросу не владеет, 6 старост данный вопрос игнорировали[717]. 28 опрошенных указали на полное отсутствие товарообмена, 6 – на наличие, 3 – вопрос игнорировали[718]. При этом подавляющее большинство опрошенных указали на большую занятость населения, на минимальное число безработных. В частности, 29 – на полное отсутствие безработных, 5 – на их минимальное количество (от 1 до 5 человек), в 3 анкетах вопрос о безработице игнорирован[719]. На этом фоне часть безработных (4 человека) согласилась выехать на работу в Германию, 3 человека к моменту проведения опроса уже выехали[720].

Что касается состояния деревни, согласно партизанским сводкам, конский состав в большинстве деревень прифронтовой полосы на лето 1943 г. сократился до 10–20 % от довоенного, поголовье крупного рогатого скота – до 20–30 %, мелкого рогатого скота – до 5 %[721]. Лишь в районах военного управления, отстоящих на 150–200 и более километров от линии фронта, положение было несколько лучше. Так, в Красногородском, Пушкинском, Новоржевском, Кудеверьском районах Калининской области поголовье лошадей и крупного рогатого скота составляло на тот же период 45–50 % довоенного[722]

На этом фоне любопытны отраженные в вышеупомянутых анкетах просьбы населения к германскому командованию. В частности, 14 анкет содержат просьбы помочь в сельхозработах, в основном обеспечить лошадьми, 11 – обеспечить население товарами, преимущественно хлебом, 2 – открыть школы, 2 – поскорее окончить войну, 1 – осуществить скорейший перевод крестьян на единоличное землепользование, 1 – очистить Россию от коммунистов и евреев. Только один опрошенный указывает на отсутствие просьб, четверо этот вопрос игнорируют[723].