Три года в Кувейте

Нефтеносный район Минагиш мало чем отличался от других нефтеносных районов, принадлежавших КОК. Те же самые скважины, от которых отходили нефтепроводы первого порядка, несшие в себе нефть на нефтесборные пункты. Здесь нефть очищалась от газа. Последний отводился по трубам в сторону и здесь же сжигался. От нефтесборных пунктов, где происходила первичная обработка, нефть по нефтепроводам второго порядка поступала в нефтехранилища Эль-Буркана и частично Эль-Ахмади. Дальнейший путь нефти был таков. Нефть поступала либо на нефтеперегонный завод, где разделялась на фракции (из нее готовили бензин, керосин, газолин и другие нефтепродукты), либо на нефтеочистительный завод (где она очищалась от серы) и затем — в нефтеналивные танкеры. Вывозилось также большое количество так называемой сырой, неочищенной нефти. Район Минагиш сплошь был изрезан нефтепроводами, объезжая которые можно очень легко запутаться и сбиться с пути. Выглядели они как длинные лапы гигантских пауков, опоясавших поверхность пустыни в разных направлениях и сосущих ее недра.

Осмотром Минагиш и закончилась эта длительная и утомительная, но увлекательная поездка.

Не менее интересным было и путешествие в глубинные районы пустыни на северо-запад страны. Так как поездка обещала быть длительной, к месту сбора у ортопедического госпиталя мы приехали рано. Здесь нас уже ждал человек, посланный Хамедом Эидом аль-Мухэалем и приехавший за нами на джипе. Мы пересели к нему в вездеход и поехали в Эль-Джахру, где жил Хамед. Встретил он нас с почетом, но сдержанно, провел в диванию, где собрались его старшие и средние сыновья, сын его брата и двое его соплеменников. После традиционных арабских приветствий началось угощение чаем, затем кофе с кардамоном. Мы разговорились, и Хамед рассказал о себе. Он был женат, имел четырех жен, шестнадцать детей (десять мальчиков и шесть девочек). Старшему сыну Мухаммеду было 20 лет, он был женат, работал полицейским. У Хамеда Эйда аль-Мухэаля было три брата — один старший и двое младших, которые, как и он, работали на границе. Все они были выходцами из мужественного и сильного кочевого племени аджман, насчитывающего около 15 тыс. человек.

Большая половина этого племени вместе с его вождем шейхом Раканом находится в пограничных с Кувейтом районах Саудовской Аравии, меньшая расположена с ней по соседству, но на территории Кувейта. Многие его соплеменники осели и живут в Эль-Кувейте, Эль-Джахре и других районах Кувейта. Поддерживает это племя шейха Джабера Али ас-Салима ас-Сабаха (с 1962 по 1963 г. он был министром электрификации и водоснабжения, а с 1964 по 1967 г. — министром национального руководства и информации Кувейта). Это объясняется тем, что его бабушка — жена эмира Салима Ибн Мубарака ас-Сабаха, правившего в Кувейте с 1917 по 1921 г., — была взята последним именно из этого племени. Кстати сказать, родной брат по отцу шейха Джабера — Салим Али ас-Салим ас-Сабах, в прошлом министр общественных работ (1962–1963 гг.), а в настоящем командующий национальной гвардией Кувейта, — входит в число десяти наиболее богатых людей мира.

Во время нашего разговора в дивании Хамеда Эйда аль-Мухэаля мы коснулись вопроса о верующих. Я рассказал ему, что в нашей стране существует свобода вероисповедания, что в нашем многонациональном государстве есть много мусульман. На поставленный прямо вопрос: «Какого вероисповедания придерживается доктор?» — я ответил, что я атеист. Это его не смутило, но он тут же не без гордости заявил, что он верующий, свято верит в Аллаха и строго соблюдает заповеди Корана. Он не курит, не пьет, но разрешает это делать в его присутствии другим. Правда, его старший сын, Мухаммед, придерживается несколько иных взглядов: он курит и с удовольствием выпивает. Несмотря на молодой возраст, Мухаммед успел уже побывать во всех арабских странах и во Франции и с восторгом отзывался о Париже и его увеселительных заведениях. Все это он успел рассказать мне, когда мы остались одни на обратном пути из Эль-Джахры в Эль-Кувейт, куда отец поручил ему отвезти нас.

Когда наша беседа с хозяином дома подходила к концу, к нему пришли еще несколько человек из его племени — жителей Эль-Джахры. Приветствовали они друг друга рукопожатием и трехкратным касанием носами. (Этот своеобразный ритуал приветствия я снял кинокамерой.) После этого младший по возрасту и положению, по обычаю племени, поцеловал старшего в нос. Весь этот день, который я провел у аль-Мухэаля, я имел возможность наблюдать подобное приветствие. При этом все целовали хозяина, а он никого не поцеловал. Видимо, у него к этому были все основания.