Три грани рока

Особого внимания заслуживал новый дуплет из плотной кожи, усиленный нашитыми в наиболее уязвимых местах костяными пластинами. Тэрал уверял, что по прочности они хоть и уступают стали, но все же неплохо защищают и к тому же очень легкие. Подкладка в дуплете была стеганная, набитая шерстью и обшитая изнутри льном. Ирси даже забеспокоился, не будет ли в нем слишком жарко, но все в один голос его заверили, что такая одежда, наоборот, то, что нужно для Пустоши.

Новые сапоги, напротив, особого восторга у ульда не вызвали. Они ему казались куда менее удобными, чем прежние, да и смотрелись далеко не так эффектно. Зато Тэрал клялся, что по прочности новая обувка далеко превосходит изящные полусапожки, в которых юноша щеголял раньше.

Оставшееся до первого в своей жизни рейда в Темную Пустошь время ульд провел, как и остальной отряд, предаваясь праздности и стараясь залить вином страх и неуверенность. Разве что иногда Тэрал вносил разнообразие, рассказывая ему о различных видах темных тварей и правилах поведения во время охотничьих вылазок.

— Ну, братцы, двинулись, что ли? — спросил Гален. Здоровяк навьючил на себя груза значительно больше, чем кто-либо еще в отряде, но, судя по всему, нисколько этим не тяготился. За спиной гиганта покачивался закрепленный на ременных петлях внушительный моргенштерн на длинном деревянном древке, местами еще и обитом железом.

— Обождите секунду, — шагнул вперед Тэрал и протянул Ирси небольшой туесок с крайне отвратительной на вид серой массой. — Намажь это на лицо, шею, руки.

Отряд двинулся в путь, а ульд безропотно взял мазь и с отвращением на ходу стал втирать дурно пахнущую субстанцию в кожу. Он помнил наставления опытного охотника о том, что это должно заглушить его собственный запах.

— Тэрал, а зачем нам это вообще надо? Мы же за тварями охотиться идем, так они бы сами к нам прибежали на запах, — наивно спросил юноша, закончив намазываться. Охотники от такого предложения дружно залились смехом.

— Эх, молодежь, — успокоившись, Тэрал снисходительно и с улыбкой посмотрел на Ирси. — Прибежать твари-то прибегут, только будет их столько, что они еще за наши останки между собой будут долго драться. Так что если ты не хочешь подкормить обитателей Пустоши своим мясом, то забудь о таком бреде.

— Был у нас аккурат такой же случай, — в разговор вступил один из трапперов, вооруженный тяжелым копьем. — Заявился к нам в городок один ученый. Справный такой из себя — борода окладистая, нос крючком, в руках посох… Все как люди об их братии бают. Неведомо какая вошь его укусила, но он возьми да вообрази, что тварюки наши, значит, только с голодухи такие злые. Ну и, как водится у этих чудиков, опосля такой мысли, нет, чтобы обмыть это событие и забыть, а этот высоколобый решил провести экскремент.

— Сколько раз тебе повторять, не экскремент, а эксперимент, — недовольно буркнула Неяда, но было заметно, что она не сильно рассчитывает, что ее слова возымеют действие. А хитрый блеск в глазах охотника и вовсе выдавал, что он прекрасно знает разницу между этими словами, но предпочитает немного позлить волшебницу.

— Ну, экспримент так экспримент, неважно это. Так, о чем то бишь я? Стало быть, этот высоколобый нанял за бешеную деньгу каких-то оборванцев. Они бы его сразу за городом и порешили, но на пару охранников он тож расщедрился, еще аккурат как к нам добрался. И погнали они в Пустошь стадо коров, уповая, что, покушавши, тварюки станут поласковее, и ученый сможет на них издалека подивиться — повадки, стало быть, поизучать.

— Ну, и чем все закончилось? — всерьез заинтересовался Ирси.

— Набежала тварюк пропасть! Коровок порвали быстро. Охрана, да вся та голь, что стадо гнали, разбежались. Ну, а сам чудик и стал для тварюк десертом, опосля говядины. Вот так-то оно.

За разговорами Ирси и не заметил, как природа начала неуловимо меняться. Вокруг по-прежнему расстилалась унылая степь, а над головой простиралось затянутое плотными облаками небо, но вот привычная трава и кустарники исчезли. Вместо них под ногами недовольно шуршали зеленовато-серые стебли какого-то непонятного растения. Ульд нагнулся потрогать эту необычную траву и тут же одернул руку. На пальце расплывалось небольшое пятнышко крови.

— Ты руками поаккуратнее-то, — в который уже раз усмехнулся Тэрал. — Травка здесь дюже колючая, думаешь, я чего тебя сапоги сменить заставил?

— Да уж, теперь вижу, — Ирси догнал опытного траппера. — Слушай, я вот еще один вопрос хотел задать. Почему на тварей ловушки никакие не делают? Охотничьи ямы там и так далее.

— Хороший вопрос, — в разговор неожиданно вмешался сам Ханген, до этого шедший молча, не встревая в беседу трапперов своего отряда. — Пробовали это. И сейчас еще пробуют подчас. Тогда и трапперами нас называть стали. Только бесполезны, оказались любые ловушки. Никто тебе не скажет как, но чуют твари их и не попадаются.

— А не пробовали ловушки мазать той гадостью, в которой мы извазюкались перед выходом в Пустошь? — удивился ульд.