Три грации на обочине

Внезапно ее ударило: она не верит ему! Не верит улыбкам, ласкам, радости от встречи, словам… Собственно, не в том проблема, положение хуже: она не знает – почему не верит! Абсурд какой-то! Нет оснований не верить или, если уж быть точной, в чем-то плохом подозревать Ролана. Вообще-то, Тамара не в состоянии определиться, что именно в ее понимании есть плохое. Нелепица. Путаница. Она докатилась до маразма!

Ролан чмокнул ее в щеку, а потом пылко-страстно присосался к губам, сжимая плечи руками, как клешнями. Кажется, секса не миновать, а Тамаре совсем не… не… не…

Феликс пальцами обеих рук массировал голову

А физиономия… одним кислым выражением обрубил всякую надежду у Терехова. Опер смотрел на обилие материалов перед ним на столе, слушая предысторию, его ведь не было на месте обнаружения трупа, а потому понадобилось время, чтобы упорядочить в голове услышанное. Тем временем Павел, не скупясь на подробности, одновременно раскладывал перед ним фото девушки с пустыря, закончил снимками из морга.

– Ну, Конопля неплохо поработала, – вывел, наконец-то, Феликс. – Обычно у нее понтов много, дело на нуле.

– В смысле? – не понял Павел, а он обязан понимать все, что делается вокруг, и разбираться, кто есть кто. От этого зависит успех в работе.

– Спец она неважный, – делился впечатлениями Феликс, – ее вытягивают, да тот же Покровский питает отцовскую страсть к малообразованным девам с высшей бурсой. Нет, Оля старается, этого не отнимешь! Просто ужас как старается, лучше бы поменьше… Значит, Паша, ты считаешь, девчонку убили?

– Не сомневаюсь, – уверенно ответил тот. – А ты – нет?

– А я не знаю. Может, это какой-то новый кайф – засадить ширик в башку, но дозу не рассчитали, как случается сплошь и рядом. Когда поняли, что девчонка доходит, решили быстренько избавиться от нее, ничего лучше не придумали, как выкинуть подальше на пустырь. Не ново, ей-богу.

– От этого вина не становится меньше. Не буду спорить насчет убийства, хотя для меня это очевидно, но не исключаю, что прав ты с Ольгой, поэтому! Нам надо из нулевой по всем показателям находки понять хотя бы приблизительную картину, что именно происходило с девушкой. Следует определиться, с чего начать поиски преступников и в какую сторону делать первый шаг.

– Версии не на чем строить.

– Ну, первая уже готова – твоя: передозировка, парни подумали, что девушка скончалась, с испугу решили избавиться от трупа.

На минуту Феликс снова задумался, разглядывая фотографии и не трогая их руками, словно брезговал прикасаться, но это, конечно, не так. На самом деле он копался в памяти – слышал ли когда-либо о таком странном способе получения кайфа? На собственном опыте знал: не всегда видимое есть истинное, потому с сомнением пожал плечами, тем не менее согласился:

– Ладно, пусть будет первой версией – случайный передоз. Вторая убийство… Вообще-то, Паша, добровольное согласие на генг-бенг, то есть на случку с несколькими половыми партнерами, нужно исключить. На это могла пойти девица, практикующая секс с первого класса начальной школы, а наша дожила почти до седых волос и всего лишь за неделю до смерти…

– И синяков не было бы никаких, будь она такой сексуально озабоченной, – дополнил Павел.

– Ну, не скажи, – нежданно возразил Феликс. – А садо-мазо? Это же святое у пресытившейся креативной поросли.

– Ты сам себе противоречишь, – заметил Терехов.

– Да? Ладно, садо-мазо не наш случай. Приблизительная картина, говоришь? Ну, давай подумаем… Итак, версия «знакомая». Знаешь, даже хорошо знакомая девушка вряд ли согласилась бы на групповуху, особенно после недавнего первого опыта, но и насиловать знакомую опасно, да? Она способна обратиться в полицию и указать на конкретных ублюдков.

– Это как раз убедительный мотив, чтобы убить.

– Верно. Но как возможно насилие без сопротивления? – взмахнул руками Феликс. – Одних запястий и щиколоток маловато.

– Ты повторяешь Ольгу слово в слово.

– Надо же! – вытаращился опер. – Это плохой признак. Для меня, разумеется, это значит – мои мозги усыхают. Но вернемся к версиям. На очереди «незнакомка». К примеру, два подонка надумали выловить жертву на улице и ездили по городу, наконец, на пустой улочке подцепили девчонку… Вот блин!

– Что опять не так? – поднял брови внимательно слушавший Павел.

– Да все то же! Скажи, каким образом ее затащили в машину, не оставив на теле следов? К незнакомым парням она не села бы, а?

– Дурочек на белом свете тоже перебор, – заметил Павел. – А если на охоту вышел один?

– Ну, тогда обаятельный и привлекательный говорун должен быть.

– Вроде тебя?

– Не, что ты! – заливисто рассмеялся Феликс. – Сейчас одним фейсом не возьмешь, прикид у меня хреновенький, машина – отстой, старье. А девочка, если верить Марихуане, имела богатую жизнь… Слушай, я бы сроду не догадался по ногтям и волосам о социальном статусе. Короче, должен быть такой мэн, чтоб автоматически вышибло мозги вместе с памятью, одетый, как манекен в бутике, внушающий с первого взгляда, с первого слова, с первой улыбки…

– Ты увлекся.