– Вы думаете, у тех, кто остался дома, все хорошо? – спросил он миз Коуэн, но та даже не моргнула. Медленно все головы повернулись в ее сторону.
– Миз Коуэн? – снова спросил Айзек.
Даже Оранж, Минхо и Рокси, никогда не бывавшие на острове, ждали, как ответит Айзеку миз Коуэн, но та молчала и, казалось, внимательно всматривалась в костер.
– Мам! – крикнула ей с другой стороны костра дочь.
Наконец миз Коуэн словно очнулась.
– Что такое, моя милая? – спросила она, моргнув.
– Вы думаете, с теми, кто остался дома, все хорошо? – повторил свой вопрос Айзек.
Женщина посмотрела на него так, словно его вопрос был с подвохом.
– Конечно! – отозвалась она. – С ними все хорошо, я уверена.
Но она произнесла эти слова почти шепотом, и Айзек почувствовал холодок в области желудка. Да, там, на острове, все хорошо. Зато здесь, вдали от дома, все иначе.
– Сколько у вас на острове бергов? – спросил Минхо, подбрасывая дров в огонь, и все бывшие островитяне вопросительно посмотрели друг на друга.
За всех ответила Триш:
– Никто из нас не знал, что это такое… пока мы на нем не полетели.
– У нас на острове нет бергов, – подхватила миз Коуэн, и в словах ее сквозило сожаление. – Предполагалось, что островитяне не будут покидать остров.
Айзек чувствовал, как по мере похолодания меняется и его настроение, но миз Коуэн наконец окончательно вышла из своего транса.
– Если бы мы не покинули остров, – сказала она, – Лейси, Карсон, Вильгельм, Альварес… – все они были бы живы. Я в этом уверена!
Она медленно вздохнула и продолжила:
– Но мы обязаны помочь человечеству разработать лекарство против последствий Вспышки. Если нам удастся это сделать, мы спасем сотни тысяч жизней. А может быть, и миллионы. Кто знает?
– Конечно, если на планете осталось столько людей, – мрачно отозвалась Рокси.
– А что, мы способны на это! – сказала Миоко, закончившая наконец заплетать волосы Оранж в косу. – Вилла, о которой говорила Клеттер, должна быть совсем недалеко от того места, где мы высадились на берег. Может быть, в паре миль?
И, на мгновение задумавшись, добавила:
– Мне кажется, она говорила, что нам предстоит идти всего день или два – перед тем, как ей…
Айзек понимал, почему Миоко остановилась. Как помягче сказать, что Клеттер просто-напросто перерезали глотку? Как не травмировать девушку?
Послышался голос Садины:
– Точно, Вилла была совсем рядом. Иначе зачем Летти нас похитила и постоянно твердила: не верьте Клеттер и ее людям?
– А ты веришь тому, что говорили Летти и Тимон?
Айзек думал, что ему не придется напоминать своей лучшей подруге, что эти двое безумцев – не лучшие советчики. Нет, бывали моменты, когда Айзек верил в то, что Летти и Тимон старались их от чего-то защитить (иначе зачем они позволяли им оставлять по пути следы, по которым группа следовала за ними?), но они так и не смогли объяснить, что же это такое – так называемая Эволюция и каким образом могут умереть люди.
– А я за то, чтобы отправиться домой! – проговорил Доминик, и над костром воцарилась тишина. Все думали о своем доме – даже Минхо и Оранж, дом которых был ужасен.
Дрова потрескивали в огне.
– Мы могли бы все отправиться на Аляску, с Минхо, – сказала Рокси, и в ее голосе прозвучали ободряющие интонации, но при этих словах старина Фрайпан встал и покинул кружок. Ясно было, что он по горло сыт Аляской.
– Мне рановато возвращаться в Лабиринт, – проговорил он из темноты. – Хочется пожить еще. И вообще я скорее подохну, чем вернусь в ту Богом забытую страну.
Он вернулся к костру, сел на свое место и закончил:
– Не хочется бередить старые раны.
А интересно все-таки, что с ними будет, если они
Но если и так, то, возвращаясь домой, не наведут ли они на остров людей, которые, как и Клеттер, могут явиться за Садиной? Старые Глэйдеры собирались надежно спрятать носителей иммунитета и их потомков – так, чтобы никто их не нашел! И было бы в высшей степени эгоистично рисковать оставшимися на острове, чтобы только самим вернуться домой. Но что тогда? Весь остаток жизни они должны будут провести в бегах?
– Ладно! – поразмыслив, сказала миз Коуэн. – Наверное, стоит проголосовать.
Услышав ее слова, все почувствовали, как простые посиделки у костра превращаются в подобие правительственного заседания. Айзек был страшно далек от всей этой бюрократии. Ему бы в кузнице работать! Но и он почувствовал в себе желание высказаться и проголосовать.