Три испытания Мертвого бога

Герда замерла, с восторгом ощущая, как прохладный ветер колышет одежду и волосы. Ноги не касаются земли, а все тело становится легким, словно перышко в рубашке Николя. Свобода — вот что такое полет. Она ощущала это раньше, в полузабытом сне когда-то давно. И как же было хорошо, правильно, именно так, как должно быть.

— Почему вы раньше не брали меня полетать? Это так замечательно!

— О, ты не боишься? — весело спросил Николя. — Бесстрашная Герда. Растешь в моих глазах прямо на лету.

Поджала губы. Почему он не может порадоваться вместе с ней? Или ему просто нравится издеваться? Додумать Герда не успела, потому что они начали резко снижаться на дикий пляж, с которого начинали свое путешествие. Ноги ударились об землю. Николя выпустил Герду из стальных объятий, и она смогла обернуться. Никаких крыльев у него не было, но ведь она слышала шелест! Охотник накинул куртку и глухо застегнул под самый ворот.

— Никому не говори. Я на тебя рассчитываю, — заговорщически подмигнул он и, взяв за руку, повел обратно к городу.

Они возвращались назад той же дорогой через причал. Порт казался странно вымершим. Впрочем, солнце уже зашло, а корабли редко приплывали в Упсалу ночью из-за коварных подводных скал. Да и рыбаки предпочитали возвращаться загодя. И все же было слишком тихо. Народ — в основном моряки — суетились лишь возле только что пришвартовавшегося корабля с золоченой надписью «Мейдоголда» вдоль борта, того самого, который увез Дугаву и Ждана в далекую Норикию. Герда с Николя уже почти минули корабль, как Охотника окликнули. Он резко остановился и обернулся. Должно быть, узнал голос.

На причал легко спрыгнул капитан Сайлус, одетый не по-вечернему легко — в короткие штаны и безрукавку. Вид у него был вполне дружелюбный, но Герду что-то насторожило. И она никак не могла понять, что именно.

— Только из Дюарля. Тебе посылочка из Компании, — не слишком почтительно сообщил Охотнику моряк и подмигнул Герде: — А тебе сердечные приветы от друзей.

— Спасибо! — она счастливо улыбнулась, вспоминая Дугаву со Жданом.

Сайлус поманил Николя за собой на корабль, не объяснив толком, почему не может передать посылку на берегу. Охотник скрипнул зубами совсем как Финист и нехотя взошел по трапу.

— Что там? — осведомился он, оказавшись на корме.

— Книги от компании, ящик со всякой всячиной для твоего сумасшедшего целителя от меня и еще вот это, — Сайлус достал из-за пазухи письмо с красной сургучной печатью, которое, должно быть, и составляло всю секретность посылки. — Ваш старший просил передать тебе лично в руки.

Николя удивленно вскинул бровь:

— Старший?

— Ну бугай такой, слишком серьезный и обходительный.

— Ноэль?

Капитан кивнул.

— Вечно у них какие-то тайны, — Николя рассеяно сунул письмо во внутренний карман куртки и потянулся за ящиком, наверху которого лежала внушительная стопка книг, перевязанная тонкой веревкой. — Тяжеленькая!

— Помочь донести? — любезно предложил Сайлус.

— Сам справлюсь, — проворчал Охотник и начал спускаться по трапу с трудом балансируя с тяжелой ношей в руках.

Герда, ожидавшая его на причале, не слушая возражений, отобрала свои книги, и они поковыляли домой, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дыхание.

— Мастер Николя, а можно вопрос?

— Угу.

— Мастер Сайлус тоже демон?

Охотник пристально посмотрел на Герду.

— Да, но лучше при нем об этом не говорить. Он очень щепетильно относится к своему происхождению.

— А он не опасен?

— Не меньше, чем все остальные.

Иногда у Герды возникало чувство, что с демонами Николя куда более открыт и откровенен, чем с людьми. Чем даже с ней. Особенно с ней.

Разговор прервал гам, доносившийся с рыночной площади. Охотник нахмурился и поспешил вперед. Герда последовала за ним. Почти все жители города собрались у ратуши возле небольшого деревянного помоста, где по праздникам устраивали представления бродячие артисты. Николя с Гердой встали в задний ряд. Пришлось подняться на носки, чтобы разглядеть, из-за чего суета. Но тут толпа загудела и расступилась сама собой. Они недоуменно переглянулись и прошли вперед. На возвышении стоял сухопарый мужчина в мешковатом сером балахоне и самозабвенно что-то вещал. Встретившись глазами с Охотником, он осекся, внимательно рассматривая висевший на поясе меч и, неприязненно прищурившись, продолжил: