Три истории

Мне захотелось пошутить про то, что было приятно, но ее лицо говорило, что не надо.

– Когда приедем на место, я его вырублю, а потом посмотрим.

– Ты сможешь?

– Наверное. Другого выбора у нас нет.

Продавец открыл дверь, и сел в машину, посмотрел на нас.

– Будет проще – сказал он – Если ты тупо скажешь куда дел сумку.

– Вы же нас все равно убьете? – проговорила она

– Нам нужна только сумка – сказал он – Скажите и мы вас отпустим.

Она посмотрела на меня, я на нее, потом на него.

– А какие гарантии? – спросил я.

Он хмыкнул, завел машину, нажал на газ, включил музыку.

В колонках зашипело, потом заиграла песня «А я в Афгане не был никогда». Качество музыки было плохое, а сама песня мне понравилась.

Я слегка наклонился к ней.

– Они нас все равно убьют – шепнул я ей.

– Поняла.

Я выпрямился и стал смотреть в окно. Пока голос похожий на Розенбаума пел про Афганские горы, на улице начало светать, а у меня наконец получилось открыть наручники. Я улыбнулся ей и показал спину. Она махнула головой влево, как бы показывая, чтобы я передал ей ключ.

– А ты воевал, что ли? – спросил я продавца и посмотрел в зеркало заднего вида. Когда в нем появились его глаза, я быстро положил ключ рядом с ее ногой на сиденье.

– Тебя это колышет?

Она слегка изогнулась, повернувшись спиной ко мне, взяла ключ.

– Нет – ответил я.

– Воевал – сказал он – и заткнись там.

Я махнул головой, а потом посмотрел на нее.

– Девка у тебя классная, я люблю таких – проговорил он.

– Все будет нормально, – шепнул я ей. Но только наврятли она услышала мой шепот.

Я желаю вам никогда не оказаться в такой ситуации, и прошу ни коим образом не оскорблять меня, мол я такой дурак, нужно было делать так и так, а я сделал не так. Сейчас то конечно, я и сам понимаю, что нужно было поступать по-другому, но тогда все же я поддался своим нервам и страху.

Сменялась песня, менялся вид из окна, заметно посветлело, кончился дождь, а из колонок звучала старая песня про войну, кажется ее пели ДДТ.

Я решил себя накрутить, взвинтить, как боксер перед боем.

«Если не ты, то он. Если не ты, то он» – вертелось в моей голове.

Я знал, что как только машина остановиться, мне нужно будет действовать, и у меня было всего лишь два варианта, либо воткнуть ему в горло острую часть наручников, либо просто бить.

«Если не ты, то он. Если не ты, то он»

Машина слегка притормозила, чтобы свернуть на проселочную дорогу. Когда-то в прошлом я бы обрадовался такой поездки. Очень люблю такие дороги, кажется в них много тайн, и грибы. Но сейчас я сжал кулаки.

«Если не ты, то он. Если не ты, то он».

Впереди показался домик. В прошлом вполне себе неплохой домик, но сейчас видно было, что он запущен. Облупившаяся краска, покосившиеся остатки забора и, по-моему, в крыши была дыра, но на этот счет не уверен.

Чем ближе мы подъезжали к дому, тем сильнее у меня начинались трястись руки.

«Если не ты, то он»

Машина остановилась недалеко от дверей, я резко подскочил и ударил его в лицо, потом еще, еще. Он начал прикрываться, мои удар попадали непонятно куда, то в руку, то в затылок, то еще во что-то твердое. Я навалился всем весом на него, бил и внезапно открылась водительская дверь, точнее ее открыл он. Он начал вываливаться из машины, и как я понял, в падение он потянулся за пистолетом. Раздался выстрел. Аня вскрикнула, я замер, пытаясь понять где болит, а он рухнул на землю.

У меня болела только правая рука, точнее кулак, которым я наносил удары. Я посмотрел на продавца, он лежал на земле, его правая рука была под его курткой и из этого места текла кровь.

– Ты в порядке? – тут же спросила она.

– Да, – на всякий я потрогал себя руками и добавил – Кажется он сам себя убил.

– Что?

– По-моему он сам себя убил! – я еще раз посмотрел на него, потом опустил глаза и осмотрел свое тело, снова сел на заднее сиденье – тебе лучше на это не смотреть.

– Ты уверен?

– Конечно, лучше не смотреть. Я помню, как в детстве увидел труп…

– Да я не про это! Ты уверен, что он мертв?

– Этот дебил сам в себя выстрелил.

– Пулевое ранение, не означает смерть.

Я посмотрел в ее глаза и почувствовал страх. Ведь она права, пулевое ранение не означает смерть. Я еще раз медленно привстал и посмотрел на место, где он лежит. Его поза не изменилась, но мои глаза увидели его дыхание. Я резко рухнул обратно на сиденье.

– Что? – спросила она.

– Вроде он дышит.

Ее глаза округлились.

– Что будем делать? – прошептала она.

Я пожал плечами.

– Нужно идти проверять – высказал я единственный вариант, а потом добавил естественный вывод в этой ситуации – Я пойду!

Она махнула головой, я тихо открыл дверь, вышел, почти на цыпочках обошел машину и посмотрел на продавца. Он лежал не двигаясь. Я шагнул в сторону, чтобы уйти с линии обстрела, поднял камушек с земли и кинул в него. Камушек упал рядом с ним, но он не двигался. Я аккуратно стал подходить к нему, потом носком туфли задел его. Никаких движений. Подошёл еще ближе, стукнул носком сильнее. Никакой реакции. Я еще посмотрел на него, потом подошел к задней двери и открыл ее. Она молча смотрела на меня.

– Мертв? – сказал я.

– Точно?