Три изысканных детектива (сборник)

— Ни о чем не тревожьтесь. Увидимся в среду, капитан. И найдите лохань, нужно перестирать кучу белья. — Она кинула сердитый взгляд на развалившегося на простынях Жильятта.

Корантен Журдан тяжело вздохнул, подумав, как легко незнакомка нарушила мирное течение его жизни, и улегся рядом с котом.

В середине ночи он поднялся, чтобы помешать угли. Подбросил в огонь обломки ящика, налил себе тарелку супа и сел у очага. Жильятт пристроился у ног хозяина и с аппетитом доедал остатки хлебной похлебки. Движения острого розового языка вызвали у Корантена чувственный отклик, и он вспомнил свой сон: обнаженная русалка зовет его в свои объятия, длинные черные волосы отливают синевой.

Да что это с ним творится? Впервые за двадцать лет он утратил самообладание и ведет себя, как влюбленный юнец. Устыдившись, Корантен встал и решительным шагом направился к лестнице, но тут его внимание привлек валяющийся в углу предмет. Он наклонился и подобрал сумочку своей недавней гостьи: видно, матушка Генеке не слишком усердствовала, подметая полы.

Корантен зажег свечу и поднялся на чердак. Он долго не мог решить, что делать с находкой. Открыв сумочку, он рискует узнать больше о женщине, от которой только что избавился, и привязаться к ней. А ведь он давным-давно принял решение никогда не покидать эту деревню и свое скромное жилище: собственные скудные сбережения и дядюшкина рента обеспечивали ему независимость, почти богатство. Он наслаждался полным покоем, с окружающими он почти не общался, и заботило его лишь здоровье лошади да кота.

Интересно, есть ли у нее муж?

Не в силах бороться с искушением, Корантен открыл сумочку. Тетрадь, пухлый бумажник и связка писем, упакованные в тройной слой клеенки, не пострадали от воды. С чего начать? Корантен достал голубую, исписанную изящным почерком тетрадь, устроился на брезентовой койке и погрузился в чтение.

На рассвете он вернул тетрадь на место и подошел к окну. Тень от каминной трубы, освещенной тусклым лучом солнца, падала во двор, вдалеке виднелась зеркальная гладь моря. Корантен размышлял, зажав в зубах трубку. Очистившееся небо показалось ему добрым предзнаменованием, и он решил отправиться к монахиням и отдать им сумку.

Сестры сообщили, что, по мнению доктора, опасность миновала и жизни Софи Клерсанж ничто не угрожает. Матрос с «Игла» доставил в монастырь ее чемодан, в нем оказалось несколько красивых платьев. Бедняжка еще очень слаба, но все-таки съела несколько ложек бульона. Корантен может с ней поговорить.

Он отказался и попросил ни в коем случае не называть Софи Клерсанж его имя, если та вдруг спросит. Монахиня удивилась, но пообещала.

Корантен отправился в Юрвиль, купил свежий номер «Лантерн Маншуаз» и прочел заметку о потерпевшей кораблекрушение шхуне: к счастью, никто из пассажиров не погиб. Газета сообщала, что во время бури в Шербуре было вырвано с корнем несколько больших деревьев, и это замедлило работы по прокладке дороги.

Покончив с чтением, Корантен вернулся домой.

Среда 10 января

— Ну, и где же лохань? — ворчливо поинтересовалась матушка Генеке, заметив, что ее распоряжение не выполнено.

Корантен покорно отправился на поиски. Куда она, к черту, подевалась? Ах да, под кроватью. Он схватил наполненную стружкой коробку и поднял крышку. Четыреста двадцать франков. Этого должно хватить: билет в оба конца в третьем классе стоит меньше сорока франков. Значит, до Шербура он доберется задешево, да еще и Ландри облагодетельствует: тот с удовольствием потратит деньги в ближайшем к порту бистро. Нужно будет найти приличное жилье — хватит ли двадцати франков в месяц? — и экономить на еде. К счастью, он никогда не отличался хорошим аппетитом.

Париж! Шумный, кишащий людьми, таинственный, как океан… там так легко потеряться.

Корантен убрал деньги в карман, сунул несколько смен белья в вещевой мешок и спустился, волоча за собой лохань.

— Вот что, матушка Генеке… У меня возникло срочное дело в Париже, так что я уеду на несколько недель. Как только где-нибудь поселюсь, сообщу адрес, чтобы вы, в случае надобности, могли со мной связаться.

— Да ведь я ни писать, ни читать не умею.

— Попросите сестер, они вам помогут.

— Ну, вы меня и удивили, мсье Корантен. Сидели сиднем на своей кухне, как кролик в норе, и вдруг — нате вам! Смех, да и только!

— Полагаюсь на вас во всем, матушка Генеке, уж вы сумеете заткнуть рот шутникам. И проследите, чтобы кузнец перековал Флипу левую заднюю ногу. Но главное — прежде чем задавать ему корм, поите водой и чистите каждый день.

Женщина лукаво улыбнулась.

— Знаю, капитан, знаю. Не зря говорят: хочешь откормить скотину, приласкай ее. Париж, Париж… медом, что ли, там намазано? Вот и дамочка, что вы давеча спасли, тоже туда собирается. Доктор говорит, чтобы не торопилась, но она упряма, как ослица! Вы, часом, не вместе едете? — с подозрением в голосе поинтересовалась она.

— Что за глупости! Я ничего не знаю об этой женщине, понятия не имею, кто она и где живет… Говорю вам, у меня важное дело, это касается дядиных финансовых вложений.