Три «К»

— Она у меня не новенькая, но катит хорошо и много не ест, — нахваливал свою машину Артур.

Ирина в машинах не разбиралась, знала только что такое «жучки» и внедорожники, а все остальные называла просто — машина. Они выехали на объездную Федюнинского, проехали кольцо и развернулись на акведук, а оттуда на Червишевский тракт. Ирина эту дорогу знала, раньше по ней ездила в деревню к бабушке, но та уже давно умерла, а дом продали. «А жаль, — говорила она маме, — сейчас была бы дача».

Солнце давно припекало, Ирина открыла окно и, высунув руку, пыталась поймать ветер. Он вроде у тебя в ладони, но стоит сжать пальцы, как ветер утекает. Она радовалась, что мчится в неизвестном направлении. Вот проехали мимо Патрушева, еще немного, и будет поворот на Тараскуль. Она была там, там наглые белки, стоит оставить на скамейке печенье, как они его тут же пристроят.

Вот мост через Пышму, Червишево осталось за спиной. Ирина не спрашивала, куда Артур едет, она просто смотрела на поля, где уже поднялись озимы. Опять поворот и чистая дорога, им по пути встречались лишь редкие машины. Проехали Онохино, еще несколько минут, и машина, сбросив скорость, свернула на проселочную дорогу. Минут десять машина прыгала по кочками, виляла по неровной грунтовке. Они заехали в лес.

— Все, дальше пешком, — сказал Артур и, потянувшись, открыл дверку машины.

— А куда идем? — спросила Ирина, хотя ей было все равно. Тут иной звук, более плавный, нет крика, визга, только шелест листвы. Ирина посмотрела вверх, и голова закружилась.

— Куда идем? — еще раз спросила она.

— Тут река, пойдем, покажу. Мы сюда раньше с отцом ездили отдыхать. Здесь никого не бывает, даже деревенские не заходят, — они прошли через березняк, поднялись и сразу уперлись в сосновый лес.

— Ой! Ты чувствуешь? Ну же, понюхай, — Ирина встала на цыпочки, словно хотела подняться еще выше, развела руки в стороны и вдохнула всей грудью. — Это же… Как вкусно.

— Идем, — Артур взял руку Ирины и повел за собой.

— Куда идем?

Так она в детстве, спрашивала своего отца, а он молчал, хотел сделать ей сюрприз. Вот и сейчас Артур молчал. Лишь когда вышли на берег, она поняла, куда он ее вел. Крутой, пусть и не высокий песчаный обрыв. Ирина сразу сняла босоножки и побежала к воде.

— Ой…

— Мокрая? — спросил Артур.

— Холодная.

Всего пару месяцев назад снег сошел, и вода еще не успела прогреться. Ирина присела, побулькала ладонью по воде, повернулась и посмотрела на Артура. «Что это? — спросила себя Ирина и приложила ладонь к груди. — Вот тут, совсем рядом, так горячо». Опять этот уголек, он стал разгораться.

— Артур.

— Да, — спокойно ответил он.

Он стоял около обрыва и щурился от яркого солнца. Ирина подошла и заглянула ему в глаза. Огонь, он тут, прямо в груди, он уже горел.

— Ты…

Она хотела что-то сказать, но замолчала. Ирина не знала, куда деть руки, то за спину, то поправит лямку на плече, то начнет перебирать кружева. Артур подошел, и она сразу подняла подбородок вверх, ожидая поцелуя.

Как это приятно. Его кубы прикоснулись к ней, а потом еще и еще. Она, как куколка, стояла неподвижно, а он целовал и целовал. Пламя в груди вспыхнуло, Ирина открыла рот, словно начала задыхаться. А его пальцы, нагло схватив бретельки, быстро потянули их с плеч. Ирина не успела опомниться, как сарафан упал у ее ног. Стало больно, пламя, что полыхало в груди, обожгло ее. Она вскрикнула, прижала руки, но Артур не остановился.

Теплый песок успокоил ее. Ирина смотрела на небо, на мужчину, что склонился над ней. Она почувствовала его руки на своей груди, и опять это пламя, опять эта боль и судороги до изнеможения. Она не успела понять, когда он вошел, лишь только покрепче обняла его и, поскуливая от ожидания, дернула бедра ему навстречу.

Она что-то шептала, молила его. То мурлыкала словно кошка, то рычала, готовая разорвать, а потом Ирина вскрикнула и замолчала. Она смотрела на мужчину. Пламя все еще полыхало. Ирина снова вскрикнула, а потом еще и еще. И каждый раз, когда он протыкал ее, Ирина, не сдерживая своих эмоций, все кричала и кричала.

Спустя минуты она пришла в себя. Ирина была благодарна Артуру, что он увез ее в эту глушь, дал возможность разрядиться, выплеснуть без опасения свои эмоции.

Секс, что это? Для каждого в нем есть свой смысл. Для кого-то это эйфория, даже смысл жизни, для другого — социальные нормы, что привиты обществом. Но это все мишура, обертка от конфетки. Секс — это просто энергия, которая не имеет конкретного проявления. Но энергия очень мощная и активная, и она имеет такую значимость для человека, что обойти ее мимо не может практически ни один человек.

Его пальцы исследовали тело, он отдыхал, наслаждался ею. Ирина гладила его руку, смотрела ему в глаза, она молчала, да и слова были излишни. Еще какое-то время она лежала, подставив свой животик небу. Артур перевернул ее и попросил встать на коленки. Она повиновалась, хотела этого. Ее пламя, что полыхало в груди, еще не потухло. Ирина прикусила губу, вытянула шею и, чуть раздвинув коленки в стороны, приготовилась.

9