Три капли на стакан (СИ)

— Спасибо за откровенность, Эйлин. Провожать не нужно. Прихватил свой плащ, нахлобучил шляпу. В дверях он остановился, обернулся и произнес официально: — Кстати, мисс Вудс. Не советую сбегать, иначе я привлеку Бишопа как сообщника. И благодарю за содействие следствию в установлении истины по делу! Коснулся полей шляпы — и был таков…

Только когда в отдалении хлопнула дверь, я осмелилась вздохнуть.

— Ушел? — спросила неверяще. Бишоп прислушался. Или, скорее, потянулся к охранным чарам.

— Да, — он одним глотком допил свой коньяк. Затем обошел кресло и присел передо мной на корточки.

— Эмили, ты ему солгала. Он не спрашивал — утверждал.

— В чем? — спросила я, пытаясь выгадать пару мгновений. И отчаянно боролась с желанием отвести взгляд. –

Мастерс тебе что-то сказал, — уверенно ответил Бишоп.

— Обо мне? Я сдалась. Какой смысл юлить?

— Да, — почти прошептала я и сглотнула. Прочистила горло.

— Мастерс сказал, что с тобой договорится. Выделит долю в бизнесе. У вас ведь общие дела, так? Он не стал отпираться.

— Да. Мастерс мне помогал… легализовать кое-что.

— Отмыть деньги, — перевела я. Бишоп пожал плечами. Такие мелочи его не волновали. Мол, главное — не откуда деньги, а на что пойдут.

— Я бы не согласился, — негромко сказал он, заглянув мне в глаза.

— Слышишь? — Слышу, — эхом откликнулась я, борясь со слезами.

— Спасибо. Не помню, кто из нас прикоснулся первым. Все утонуло в ощущениях: шершавые ладони на моих щеках, обветренные губы, запах коньяка и кофе. Я прикрыла глаза. В голове приятно шумело. И я слишком устала быть одна…

Но Бишоп отстранился, прерывая поцелуй.

— Мне пора, — сказал он хрипло. Легкое дребезжание в голосе стало слышней.

— Почему? — выдавила я, плюнув на гордость. Не могла не спросить. Он ласково обвел пальцем мои губы. И поднялся.

— Потому что завтра ты скажешь мне «спасибо». Бишоп ушел, а я со стоном уронила голову на руки…

* * *

Проснулась я сама. Выспалась! Сладко потянулась и посмотрела на будильник на тумбочке. Четверть одиннадцатого! За последние дни это уже стало немыслимой роскошью. Прислушалась…

Нет, действительно тихо. Не колотит в дверь полиция, не требуют чего-то покупатели, даже детишек на улице не слышно…

Ах, да! Воскресенье же, все добропорядочные жители ушли в церковь. Блондины не в счет, так что я снова потянулась, накинула халат и спустилась вниз. Выглянула на крыльцо за почтой. Прищурилась от яркого, совсем весеннего солнца — и чуть не споткнулась о бутылку молока. Хм, я же отменила пока заказ, не до готовки. Молочник перепутал, наверное. Он временами лихо закладывал за воротник, так что всякое случалось. Я машинально забрала бутылку. Поискала, но жестяной коробочки с сыром и маслом не нашла. Вот лентяй, опять забыл! Захлопнув за собой дверь, я просмотрела письма. Счета, счета, одни счета… Передовица «Тансфорд-телеграф» привлекла внимание. Я варила кофе, подсматривая одним глазом в текст. И, конечно, доигралась.

— Проклятье! — выругалась я, поспешно отставляя перекипевший кофе. Еще и плиту вытирать пришлось. Придется добавить молока, чтобы перебить запах горелого. Две ложки сахара и… это еще что за хлопья? Что за невезение. Уже скисло. Я автоматически понюхала бутылку… Странно, совсем не пахнет порченым! Приятный аромат молока, меда и трав. Когда до меня дошло, я чуть не выронила чашку. Заставила себя вдохнуть, выдохнуть — и опрометью кинулась к телефону… Эллиот ворвался в аптеку весенней грозой.

— Где? — сипло спросил он. Я молча указала на стол и закуталась в шаль. Меня била дрожь. Выглядел лейтенант паршиво. Нос напоминал спелую сливу, волосы слиплись от испарины, глаза краснющие.

— Снимите отпечатки пальцев, — хрипло скомандовал Эллиот сержанту. И повернулся ко мне: — Значит, в молоке яд? Я только кивнула. И ведь сама же эту пакость в дом принесла! Поэтому защита ее пропустила. Умно! — Да они что, решили всех блондинов в городе извести? — лейтенант с досадой пригладил рукой темные волосы.

— И вы, конечно, не знаете, кто пытался угостить вас отравой? — Послушайте, лейтенант, — разозлилась я.

— Вы что, думаете, это я ее туда налила? Эллиот окинул меня ледяным взглядом.

— Даже в голову не приходило. Возможно, вы что-то видели или слышали? Я покачала головой.

— Я спала. Но это вряд ли кто-то из соседей.

— Да уж, — он откашлялся и вынул из кармана платок.

— Простите. Пока Эллиот трубно прочищал нос, я порылась под конторкой, отмерила густо-зеленого настоя и протянула ему стаканчик.

— Пейте. Сразу не пройдет, но симптомы снимет. Иначе толку-то с такого полицейского? — Спасибо! — с чувством произнес он. Глотнул, прислушался к себе и поинтересовался: — Значит, никаких версий? Ну что же, будем работать… Провозились они добрые два часа. Полицейские вдоль и поперек облазили крыльцо, взяли у меня отпечатки пальцев, пробы на анализ…

— Ничего, — с досадой констатировал Эллиот. Я могла собой гордиться. Говорил он все еще хрипловато, но уже гораздо бодрее.

— Аккуратный, в перчатках работал. А где постовой? — Сейчас придет, сэр! — почтительно откликнулся сержант.

— Он уже сменился, из дома пришлось вызывать.