Три килограмма конфет

— Ты что, пытаешься меня склеить? — фыркаю я, демонстративно отворачиваюсь от него и делаю глоток уже не такого прохладного шампанского, параллельно высматривая на столах ещё одно ведёрко со льдом и призывно торчащим из него горлышком бутылки.

— Тебе показалось, — искренне заверяет Артём и смотрит на меня с немым укором в светлых глазах, где так и читается: «Как ты только могла такое обо мне подумать?!»

Он отлипает от колонны и окидывает её оценивающим взглядом — ну, знаете, таким, от которого юные впечатлительные девочки готовы выпрыгнуть из трусиков, — потом подкидывает мне не самые приличные ассоциации, медленно проводя пальцами по светлой рельефной поверхности и восхищённо вздыхает, что очень уж похоже на короткий стон.

Бокал чуть не выскальзывает из моих вспотевших ладошек, и несколько капель шампанского переливаются за край.

— Какое прекрасное оформление! — выдыхает он ещё раз, из клишированного героя-любовника перевоплощаясь в утончённого эстета. — Эти греческие мотивы просто завораживают! Посмотри, на каждой колонне имитация фресок с сюжетами из мифов. На этой — похищение Персефоны Аидом. И эта белая, полупрозрачная вуаль, которая идёт драпировкой по потолку и спускается каскадом между колоннами, оттеняя нежные оттенки расставленных на столе цветов…

— Да. Симпатичненько, — отзываюсь я, едва сдерживая смех.

— Тогда тебе наверняка понравится беседка по другую сторону от озера, — заявляет уверенно Артём, забирает из моих рук бокал, смотрит на него мгновение и допивает остатки шампанского залпом, прежде чем отставить тот на ближайший маленький столик.

— Беседка?

— Беседка. Красииииваяяяя, — многообещающе протягивает он и активно качает головой в подтверждение своих слов, настойчиво утягивая меня вслед за собой за пределы шатра.

— И как она далеко отсюда?

— Очень далеко.

— И вокруг ничего нет?

— И никого, — добавляет он крайне довольным тоном, после которого я сама оглядываюсь, проверяя, что нас никто не видит, и прижимаюсь ближе к нему, охотно семеня следом.

— Иванов, тут у твоего племянника вообще-то день рождения, детский праздник, а ты только и думаешь о том, где бы потрахаться?! — из-за того, что приходится шептать, мой голос не передаёт должных эмоций. Но если со стороны могло показаться, что я возмущаюсь, то на самом деле это вовсе не так.

Я, скорее, восхищаюсь.

— Мы просто идём смотреть беседку, — категорично заявляет он, отправляя мне ещё один укоризненный взгляд, и щипает за ставший колом сосок, слегка выпирающий из-под тонкой тёмной блузки. — Я хочу её сфотографировать.

— Да ну?!

— Ну да, — охотно кивает Тёмка, снова озираясь вокруг.

— Да не смотри ты постоянно по сторонам, так мы выглядим ещё более подозрительно! — шикаю на него и возвращаю должок щипком за обтянутую светлыми брюками задницу.

— И правда, — он чуть притормаживает, смотрит на меня внимательно, словно раздумывает о чём-то, а потом расплывается в широченной и довольной улыбке Чеширского кота, которая мне определённо очень нравится. — Поможешь мне сфотографировать одну занятную деталь? Она так неудобно расположена… Наверное, тебе придётся нагнуться, а я встану сзади и надёжно тебя подержу.

Честное слово, если бы вы видели эти честные, широко распахнутые и невинные глаза напротив, то в жизни бы не поняли, что именно он имеет в виду.

Я же знала Артёма слишком хорошо, и в глубине души догадывалась о том, что такую возможность скрасить этот скучный день он не упустит.

Ну как догадывалась… Предполагала и надеялась. Настолько, что в целях экономии нашего времени и сил предусмотрительно не надела трусы.

— А если я просто сяду к тебе на коленки? — уточняю как бы невзначай и показательно обмахиваюсь ладонями, чтобы следом расстегнуть несколько верхних пуговичек на блузке.

— Думаю, так мы тоже справимся с этой задачей, — подтверждает он и, уже не стесняясь, хватает меня за руку и тащит к той самой беседке, спрятавшейся в уединении среди высоких и густых деревьев.

Выглядит она и правда… миленько. Наверное. На самом деле я успеваю заметить только округлую форму и щедро обвивающий белые перила плющ, потому что дальше от созерцания прекрасного меня отвлекает язык Артёма, по-хамски пролезающий прямиком мне в рот.

Его пальцы проникают под наполовину расстёгнутую блузку, слегка поглаживают и тщательно сминают грудь, потом ловко выбираются из-под одежды и спускаются ниже, чтобы проделать всё то же самое с моими ягодицами.

— Склеить, потрахаться… Фу, как грубо, Крольчоночек! — ворчит он недовольно между поцелуями в шею и, пока я ловко расправляюсь с ремнём и молнией на его брюках, решительно задирает мою юбку вверх, проходится ладонями по голым бёдрам и даже слегка отстраняется, чтобы убедиться, что ему не показалось.

Ну да, ну да. Как будто бы отправленное мной полчаса назад в ответ на его «я припарковался, ты где?» сообщение с провокационным «стою с шампанским и без белья» было похоже на шутку.

На Иванова надейся, а сама не плошай.

Полина.