Три клятвы светлого эльфа (СИ)

— Как давно ты говорила своему королю, что любишь его? — задал Кайден неожиданный вопрос.

— Не только он, всё королевство, да что там, вся Дуатерра, знают об этом, спасибо балладам! — несколько язвительно ответила Шелла.

— Признайся в любви, — посоветовал эльф. — Заверь, что тебе никто кроме него не нужен. Что тебя устраивает нынешнее положение. Пообещай подумать о ребёнке, но с условием, что он или она не станут претендовать на престол.

— Но ведь это и так понятно, — Шелла задумчиво и как-то по-новому посмотрела на младшего друга.

— Иногда нужно облечь свои чувства в слова. Сказать прямо. Думаю, это поможет.

Эйна повернулась к Кайдену, ей показалось, этот совет подходит и для них. Она давно поняла, что любит эльфа уже не как друга. Что её невероятно волнуют его взгляды. Прикосновения. Мелькающие искорки желания в ярко-синих глазах. Захотелось прижаться теснее, обнять. Но она подавила порыв. Неуверенность в прочности чувства взяла верх. В Кайдене Эйна не сомневалась, она сомневалась в себе.

— Знаешь, Дракон, — сказала Шелла. — Я так и сделаю. Вот прямо сейчас поеду во дворец и сделаю. Пора уже моему королю забыть тот защитный купол и своё отчаяние.

На крыльце Шелла попрощалась с друзьями. Затем помахала рукой пустой улице и воскликнула:

— Эй, мои невидимые охранники, вы свободны, я еду домой!

После этого восклицания пегасы, запряжённые в ожидающую фаворитку карету встрепенули крыльями, а на лице обернувшегося с места возницы королевского стража проявилась тщательно скрываемая тревога.

— Куда мы едем, командор дира Стин? — осторожно уточнил он.

— Как куда? — удивилась Шелла. — Домой, во дворец.

Скрываемая тревога на лице стража сменилась нескрываемым облегчением. Вскоре белоснежные крылатые лошади унесли карету с самой главной хранительницей короля…

Защитный купол… Отчаяние… Эти слова подруги мелькали в голове Эйны. Она стояла внутри подобного купола, сжимая в руке бесполезный кинжал. А снаружи Кайден бился с порождениями тьмы. Тени вновь прорвались из Нижнего мира. Созданные из чёрного тумана, с горящими дьявольским огнём глазами, с жуткими клыками в оскаленных пастях твари. Они кидались на эльфа, вооружённого двумя облегчёнными мечами, сливаясь в единый клубок тьмы. Кайден уверенно отражал атаки и атаковал сам, лезвия клинков без устали разили врага. Сквозь купол пробивался глухой стук ударов. Эйна следила за битвой, забывая дышать. Она благодарила Светлых Богов, за то, что Тени смертны и молила сохранить жизнь любимому. Когда упала рассечённая мечом последняя тварь, Кайден, израненный, весь в крови, повернулся к своей принцессе и улыбнулся ей. Он не видел, как сзади из груды останков поднимается огромная Тень.

— Кайден!!! — закричала отчаянно Эйна и… проснулась.

Она сидела на кровати, стараясь успокоить лихорадочно бьющееся сердце, когда в спальню забежал её эльф. В одежде для тренировок, с учебным мечом в руках. Похоже, удары оружием о мешки с песком она и слышала во сне.

— Мне приснился кошмар, — подрагивающим голосом сказала Эйна. Затем решительно откинула одеяло, вскочила с кровати и подбежала к Кайдену. Обняла за шею, уткнувшись лицом в плечо. Эльф откинул учебный меч и принялся успокаивающе гладить спину любимой, покрывать лёгкими поцелуями лоб, глаза, щёки. Эйна подставляла лицо и сама целовала в ответ. И в какой-то момент словно рассыпались возведённые ими самими защитные купола неуверенности, осторожности, сомнений. Остались лишь любовь, желание, страсть. Их вечный танец, сплетающий судьбы, соединяющий две дороги в одну.

Глава тринадцатая. Академия

Утром первого учебного дня Эйна и Кайден проспали. Лишь воинская выучка, включавшая в себя стремительные сборы, да амулет переноса, позволили не опоздать. Тёмно-синий купол рассеялся, доставив на площадь Трёх Академий.

Не только площадь, весь квартал были приспособлены под нужды располагавшихся здесь учебных заведений. Так, на улочках и в переулках рядом с Военной Академией Туаты держали лавки и мастерские кузнецы, оружейники, создатели амулетов, аптекари. Там же процветала известная на всю столицу таверна «Звон мечей».

Неподалёку от Академии Высоких Искусств находились лавки с музыкальными инструментами, с принадлежностями для художников и будущих Мастеров Слова. Особое место занимали книжная лавка и библиотека.

Академия Межрасовых Отношений стояла особняком, от остальных её отделяли Музей Истории Дуатерры и небольшая часовенка с колокольней. Перезвон колоколов по традиции служил знаком для начала первого занятия во всех трёх академиях.

Пока же студенты и курсанты толпились на площади. Создаваемые ими шум и гам немного оглушали. Эйна улыбнулась, надо же, отвыкла за лето. Сбоку раздались два восклицания. Первое:

— Ох, и ничего себе пегасы скачут!

И второе, прерываемое паузами, словно произнёсший его что-то жевал:

— Наставник… Эйна… Кайден!