Три колокольчика, два бантика и один лучший друг брата (ЛП)

Ни один мужчина никогда не ел попкорн так привлекательно. Если бы он когда-нибудь пригласил меня на свидание в кино, я бы, наверное, испытала оргазм в кинотеатре, просто наблюдая, как он ест попкорн.

Он сглотнул, его кадык дернулся, затем потопал кроссовками «Найк», стряхивая снег на коврик в моей прихожей. Он снял бейсболку, но только для того, чтобы повернуть ее задом наперед.

Святой. Черт. Почему это было так горячо? Он был взрослой, суровой версией мальчика, которого я любила издалека. Мужчина был настолько невероятно привлекательным, что я забыла, как дышать. Пока я стояла там, пуская слюни, его пристальный взгляд скользил вверх и вниз по моему телу.

— Господи, Стелл. Это твоя пижама?

Я кивнула.

Он на мгновение закрыл глаза, сжав руки в кулаки, словно молился о сдержанности.

Я взглянула на свой наряд. Комплект был из черного атласа, брюки широкие и драпированные. Топ, по сути, представлял собой бюстгальтер, демонстрирующий мой живот под халатом, который я не потрудилась завязать.

— Мне жаль?

Он открыл глаза и сократил расстояние между нами, прижав ладонь к моей щеке.

— Ты сбежала от меня.

— Я немного волнуюсь. Типа, сильно волнуюсь. — Моя свободная рука автоматически нырнула в миску, но прежде чем я успела поднести горсть ко рту, Хит украл попкорн и отставил миску его на приставной столик.

— Почему ты волнуешься?

— Потому что теперь мне нужно переезжать.

Его брови сошлись на переносице.

— Что? Ты переезжаешь?

Я кивнула.

— Я должна.

— Почему?

— Потому что у нас был секс. Много секса.

— Мы занимались сексом? Когда?

— Прекрати. — Я шлепнула его по руке, расслабляясь, когда он засмеялся, и повела его к дивану в гостиной. Я плюхнулась на один конец, а он устроился на другом.

Он выглядел таким непринужденным, таким уверенным, когда положил руку на спинку и закинул лодыжку на колено.

— Будь честна со мной. Ты в порядке?

Я немного растаяла от беспокойства в его голосе и озабоченности в этих голубых глазах.

— Да. Просто… сбита с толку.

— Так вот почему ты улизнула?

— У меня не очень хорошо получается, когда я парю в облаках.

— В облаках. Что ты имеешь в виду?

— Это поговорка. Парю в воздухе. Я говорю в облаках, потому что облака более пушистые, так что, если я собираюсь быть в подвешенном состоянии, я могла бы с таким же успехом парить в облаках.

Он изучал меня, уголок его рта приподнялся.

— Это не должно иметь смысла. Но, кажется, имеет.

— У тебя было хорошее Рождество?

— Да. Мы просто тусовались у мамы и папы. Открывали подарки. С Вайолет было интереснее.

— Ты проникаешься к ней симпатией.

— Она ужас, и Мэддокс поседеет из-за нее, прежде чем ему стукнет сорок, но да. Она классный ребенок. Я только что от мамы с папой. Мама объявила вечер игр. Натали тоже была там.

— Правда?

Он ухмыльнулся.

— Мэддокс влюблен в нее. Сильно.

Я была так рада за свою подругу. Натали заслуживала милого красавчика-миллиардера.

Мэддокс закончил школу к тому времени, когда я пошла в старшую, но легенда о нем продолжала жить благодаря девочкам из команды по плаванию. Он был очень похож на Хита. Красивый. Атлетичный. Популярный. Он стал чрезвычайно богат с тех пор, как уехал из Монтаны, но, учитывая то, как Хит, казалось, восхищался своим старшим братом, я подозревала, что Мэддокс всегда сохранял свои корни в маленьком городке.

— Как прошло твое Рождество? — спросил он.

— Без происшествий.

— Санта принес тебе что-нибудь классное?

— Эту пижаму.

— Молодец, Санта.

У меня перехватило дыхание, когда его пристальный взгляд скользнул вниз по моей груди, и выражение его лица изменилось. Хит выглядел так, словно собирался наброситься, перетащить меня через диван и сделать со мной что-то интересненькое.

А я бы с радостью позволила.

Но затем он покачал головой, перемещаясь, чтобы достать что-то из кармана джинсов.

— Я кое-что купил для тебя.

— О. Тебе не нужно ничего мне дарить.

— Я знаю. — Он протянул прямоугольный футляр из черного бархата. — Но я хотел.

Я села прямее, взяла коробочку и открыла ее. Внутри оказался изящный золотой браслет с тремя звенящими колокольчиками. Украшение вызвало улыбку на моих губах.

— Как красиво. Когда-то у меня был точно такой же.

— Я помню.

— Помнишь? Не может быть. Это было сто лет назад.

— Твой дедушка купил его для тебя, верно?

— Да. Он часто дразнил меня, что я бесшумно хожу и могла бы стать ниндзя, когда вырасту. — Дедушка был очень похож на Гая — шумный во всех отношениях. Настолько шумный, что не слышал, как я подходила. Я пугала его бесчисленное количество раз, и каждый раз он издавал громкий вопль, прежде чем прижать руку к сердцу. — Этот браслет был последним рождественским подарком, который он подарил мне.

— Я был там в тот день, когда он порвался, — сказал он. — Ты зацепилась за качели на заднем дворе и так сильно плакала, что я подумал, что тебе больно.

Я была опустошена. И он помнил. Он купил мне новый. Мои глаза наполнились слезами, когда я дотронулась до браслета.

— Ты поможешь мне надеть его?

— Конечно. — Он скользнул на среднюю подушку, доставая украшение из коробочки. Затем застегнул его на моем левом запястье, его пальцы согревали мою кожу.