Три комнаты под березой (СИ)

   Да Кристина и сама видела, что старуха права - она действительно не поспевала не только за хозяйкой дома, но и за девчонкой, мало чего умела, и многое из того, что здесь творилось, видела первый раз в жизни. Даже подметать каждое утро двор - и то была целая наука, потому как пыль при этом из-под ее метлы поднималась в количествах не приемлемых ни по каким меркам. Территорию при этом необходимо было сбрызгивать, но опять же аккуратно, и не допуская перерасхода воды, которая здесь была в дефиците.

   Гуси Кристину не слушались, цыплята разбегались, при чистке овощей она снимала кожуру то слишком тонко, то слишком толсто - в общем, все делала не так как требовалось. Новая жизнь ей никак не давалась, и только то, что хозяин дома, этот самый Рафик, до сих пор не позвонил ее отцу, чтобы от нее избавиться, поддерживало ее энтузиазм.

   Так пролетел месяц, как в воду канул: подъем - завтрак - скорей-скорей - затем обед - и снова скорей-скорей. Иногда работа была физически тяжелой вроде накачки воды из скважины ручным насосом, а иногда просто нудной до изнеможения вроде пахтанья масла. Дом стоял на окраине села, и кроме птицы Рафик держал корову, молоко которой частично продавалось, и несколько овец.

   Весь доход от продажи произведенного продукта хозяйка забирала себе и тратила на какие-то неведомые Кристине нужды. Одежду, в которой она сюда приехала, у нее сразу же забрали, и переодели ее в какое-то старье местного разлива. Впрочем, семья не голодала, и Кристину тоже не морили. Так что она старалась держаться, надеясь, что все как-то рассосется само собой, и что причин у нее для побега нет никаких.

   Да и куда она могла побежать? Вокруг поселка располагалась, куда ни кинь взор, каменистая полупустыня, где-то вдалеке на западе, судя по карте, обнаруженной в комнате для занятий у детей, плескалось Каспийское море, по которому тоже пешком было не пройти.

   В общем, выбраться можно было только по железной дороге или по старой шоссейке, чудом сохранившейся с советских времен, но вела она до точно такого же поселка, что и их деревня. Автобус там ходил, да, вот только на него как и на поездку в поезде требовались деньги. И деньги большие. Которых, как можно догадаться, у Кристины не имелось.

   А на исходе месяца случилось происшествие, заставившее ее и вовсе убедиться, что Анч сказал ей правду, посоветовав держаться за Рафика как за единственный надежный якорь ее возможного спасения. Может, Рафику надоело ждать, пока Кристина окончательно к нему привыкнет, а может, он наоборот, начал побаиваться, что она-таки сбежит, и он решил форсировать события, но одним печальным вечером к ним зашел в гости кто-то из соседей. Мужчины выпили, и о чем-то долго говорили, кинув пару взглядов в сторону некстати высунувшейся во двор жилички, а после ухода гостя хозяин дома решил проявить к ней нездоровое внимание.

   О том, что трезвый мужчина и пьяный - это два разных представителя мужского пола, Кристина знала, конечно, не только теоретически, поэтому уже в процессе беседы хозяина дома с гостем слегка встревожилась и не смогла заснуть. Рафик ей нравился, но не настолько, чтобы она начала мечтать упасть в его объятья, а дело, похоже, шло именно к этому.

   То есть в случае полнейшей безнадежности, может быть, о таком варианте событий и стоило бы подумать, но не когда девочке 20 лет, в сердце у нее еще свежи воспоминания о поцелуях молодого парня, а в голове - память о том, как все ее проблемы решались одной слезинкой перед любящими папой и мамой.

   К тому же, разве Анч не подтвердил ей на деле, что ее отец не из простых обычных? Разве не велел он этому самому Рафику вести себя с Кристиной корректно? И Кристина ждала - ждала, чтобы высказать "надежному человеку" все, что у нее накипело, поплакаться на старуху и выжать из него желание избавиться от нее как можно скорее.

   Дверь в ее чулан скрипнула, и мужская фигура проскользнула в помещение - Кристина съежилась на постели. Закрыв глаза, она притворилась, что спит... кто-то сел рядом с ней, затем чьи-то руки протянулись к ее плечам, чьи-то губы уже готовы были коснуться ее губ... Она едва успела оттолкнуть наглеца, и вдруг...

   Вдруг что-то внутри нее словно перемкнуло, ее начала сотрясать крупная дрожь, руки заколотили по кровати, а тело выгнулось дугой и затем упало набок. Она попыталась сесть, но снова упала на подушку.

   - Успокойся, ты чего? - услышала она встревоженный голос Рафика. - Я ничего плохого тебе не хочу...

   Но едва его ладонь коснулась ее лба, как Кристинин кулак взметнулся и отшвырнул его к стене.

   - Вы обещали отправить меня домой! - выкрикнула она и затихла, сразу обессилев.

   - Хорошо, так бы давно и сказала, - проговорил мужчина. - Но ты так старалась, что я решил, будто нравлюсь тебе.

   - Да, - заплакала Кристина, - нравитесь (она лгала, но в этот момент ложь казалась ей почти правдой), но на мне лежит заклятье. Мой отец не хочет, чтобы я выходила замуж, и он отомстит, если я его ослушаюсь.

   - Твой отец могущественный шаман, наверное! - в голосе Рафика прозвучал такой страх, что Кристина едва на рассмеялась.