Три короны

– У нас некоторое время погостит твоя кузина Елизавета-Шарлотта, – сказала она. – Пожалуйста, будь с ней предупредителен.

Благосклонно кивнув, он выразил желание услышать какие-нибудь более существенные сведения, касавшиеся его кузины.

– Она – правнучка английского короля Карла Первого, который и тебе приходится прадедом. Очень славная, жизнерадостная девочка. Думаю, тебе она придется по душе. Вот только… ах, мой дорогой мальчик, иногда ты кажешься уж очень серьезным – не по возрасту рассудительным.

– Мне придется развлекать ее какими-нибудь детскими играми?

– О нет! Ты ведь знаешь, тебе нельзя перевозбуждаться. Будь самим собой – тогда общение с Елизаветой-Шарлоттой пойдет тебе на пользу.

Вильгельм не очень-то доверял взрослым, когда они говорили, что их действия продиктованы заботой о его благе, поэтому и к кузине отнесся с подозрением.

В этой предвзятости ему вскоре пришлось раскаяться. Она оказалась хорошенькой бойкой девочкой – может быть, даже чересчур бойкой.

– Тебе известно, почему я сюда приехала? – спросила она, когда они остались вдвоем.

Он пожал плечами: потому что ее общество должно пойти ему на пользу, сказал он.

Расхохотавшись, Елизавета-Шарлотта хлопнула его по плечу с такой силой, что он закашлялся.

– Нас хотят женить, – сказала она. – Уж я-то знаю.

– Об этом мне ничего не говорили. Елизавета-Шарлотта приложила ладонь к его губам.

– А ты думал – скажут? Как же, дождешься от них! Для взрослых мы всего лишь дети, с нами не советуются. Вот нас и познакомили, чтобы мы заранее привыкли друг к другу. Рано или поздно они все равно объявят: «Слушайте все! Такого-то числа состоится помолвка принца Оранского Вильгельма и его кузины Елизаветы-Шарлотты».

– Откуда тебе известно?

Девочка многозначительно улыбнулась, взялась кончиками пальцев за мочки ушей и оттопырила их.

– Вот откуда. Ну, и кое-какие личные соображения. Бросив пытливый взгляд на Елизавету-Шарлотту, Вильгельм задался вопросом, устроит ли та его в качестве супруги. Разумеется, все будет зависеть от того, что она сможет предложить ему – впрочем, он полагал, что его мать уже думала на эту тему.

– С моей матерью ты уже виделась? – спросил он. Она покачала головой.

– Ах, кузен, я ведь еще ребенок – самой мне не к лицу просить аудиенции у принцессы Оранской. Сейчас я нахожусь под опекой тети Софии, вот она-то и представит меня принцессе. Тетя София всегда делает то, что ей велят.

– Почему? Она такая послушная, да?

– Вильгельм, ты совсем ничего не знаешь! Видимо, мне придется всерьез заняться тобой, если я надумаю взять тебя в мужья. Тетя София вышла замуж по любви, то есть совершила величайшую глупость на свете. Теперь у нее ни положения, ни денег, ведь ее супруг принадлежит к числу самых захудалых принцев ганноверской династии. Бедная тетя София! Она настолько бедна, что вынуждена исполнять все требования моей бабушки, королевы Богемии. А та велела ей привезти меня сюда и представить принцессе Оранской.

– И проследить за тем, чтобы мы с тобой стали хорошими друзьями?

– Ну, это не так важно. Подружимся мы или нет, нас все равно поженят. Разумеется, если один из нас в ближайшие годы не получит какое-нибудь более выгодное предложение. А потом, если мы все-таки вступим в брак, то в любом случае полюбим друг друга, разве нет? Словом, вреда от нашего знакомства – никакого, одна только польза. Вот, допустим, я выйду замуж за какого-нибудь короля, а ты станешь принцем Голландии, ведь будем же мы тогда с тобой общаться. Конечно, будем – и посылать войска на помощь, и воевать с нашими общими врагами. Здорово придумано, а?.. Что скажешь, Вильгельм?

Он задумчиво посмотрел в сторону.

– Пожалуй… я не против. Да, давай начинать дружить… прямо сейчас.

Так Вильгельм познакомился со своей кузиной Елизаветой-Шарлоттой.

Он находил ее умной, даже занимательной девочкой, но едва ли видел в ней свою будущую супругу. Она желала, чтобы все делалось, как ей хочется; он же полагал, что всегда и во всем должен быть хозяином положения. Такое у него сложилось жизненное убеждение. Это требование было тем необходимей, чем чаще проявлялись недостатки его хрупкой комплекции. Ему предстояло доказать всему миру, что физические недостатки не имеют такой власти над человеком, как силы духа и разума.

Вот почему его так возмущала ее манера разговаривать с ним в назидательном тоне.

– Пойми, Вильгельм, – однажды сказала она, – тебе нужно вести себя галантно – так, будто всегда получаешь удовольствие от общения с людьми, даже если чувствуешь, что в чем-то уступаешь им. И уж конечно, ты должен искренне радоваться, когда побеждаю я, а не ты, ведь в конце концов я стану твоей женой, и ты будешь любить меня больше всех на свете – больше, чем себя самого, – поэтому тебе лучше с самого начала привыкнуть к моему превосходству над тобой.

– А ты? Разве ты сама не будешь любить больше всех на свете…

Однако Елизавета-Шарлотта уже оставила эту тему – вспомнила о другой.

– Скоро меня представят принцессе Оранской, – сказала она. – Тетя София говорит, что мне придется следить за собой, чтобы не сболтнуть что-нибудь невпопад.