Три коротких. Три длинных (СИ)

Ее окна были глянцево-черными, будто пустые глазницы. Этажом выше горел слабый желто-красный свет, будто в сети не хватало напряжения. Девушка засмотрелась, подходя ближе и рассматривая тяжелую кружевную тюль, не позволяющую толком разглядеть, что происходит по ту сторону стекла. Неожиданно в окне возник силуэт. Девушка даже вздрогнула от неожиданности, не успев толком осознать, как и откуда тот смог появиться так быстро перед ее глазами, она едва успела моргнуть. Доля секунды. Фигура была долговязой и явно женской. В ярко-очерченной тени угадывались плавные округлые формы, которые пыталось скрыть длинное глухое платье. Длинные прямые волосы были аккуратно уложены и ниспадали на плечи. Больше ничего разглядеть не удавалось. Женщина не двигалась, будто неживая, а всего лишь манекен в витрине магазина. Ощутив в волосах резкий порыв ветра, Рита вздрогнула и прогнала нависшее над ней наваждение - все это время она молча стояла у своего подъезда, пялясь в чужие окна. А кто-то по ту сторону стекла в упор смотрел на нее.

- Как неловко, - пробормотала она себе под нос, нащупывая в кармане ключи.

Так быстро, как только могла, она юркнула в полумрак подъезда, чувствуя себя крайне неловко, словно сделала что-то до неприличия плохое. Она жила здесь всего пару месяцев и практически не знала никого из соседей, а выглядеть в глазах незнакомцев бесстыдной не хотелось.

Поднявшись на свой этаж и подойдя к нужной квартире, девушка на всякий случай прислушалась, почему-то боясь услышать над головой стук двери и быстрые шаги недовольной соседки. Но все было тихо. Странно, но большую часть времени в доме царила умиротворяющая тишина. Рита каждый раз чувствовала себя злодейкой, включая утром фен или допоздна смотря телевизор. Ни самозабвенных семейных ссор на повышенных тонах, ни топота детских ножек, ни даже звучной мелодии ремонта с первыми лучами солнца. Совсем ни как в ее прошлой гостинке, где приходилось соседствовать с компанией веселых студентов и шумных гастарбайтеров. Месяц в этом средоточие ада считался за год, поэтому девушка так ценила покой своей новой квартиры.

Этот вечер поначалу ничем не отличался от всех предыдущих. Телевизор работал практически беззвучно, отбрасывая в темную комнату разноцветные радужные пятна, девушка, сонно щурясь, лежала на диване, листая страницу за страницей на планшете, давно позабыв, с чего вообще начала свое путешествие во всемирной путине. Глаза слипались и она начала проваливаться в сон, зная что нужно выключить телевизор, но не найдя в себе сил даже пошевелиться. Ее будто с головой накрыло большим теплым одеялом, укутывая в уютный кокон. Сознание закружилось в беспорядочном водовороте, путая реальность и проступающие образы сна. Без колебаний девушка выбрала последнее. Но очарование разрушилось так резко и неожиданно, что Рита подскочила на кровати, слыша как несчастный планшет, забытый на кровати, с грохотом падает на пол.

- Черт!

Телевизор все еще работал, показывая какое-то черно-белое интеллектуальное шоу с двумя бородатыми пожилыми мужчинами во фланелевых рубашках. Девушка встала с кровати, включая основной свет и поднимая с пола планшет, слава богу, не пострадавший. Когда полумрак ушел, она не испытала облегчения. Сердце стучало в груди как сумасшедшее, отдаваясь в висках настойчивой болью. Ее трясло как в лихорадке, но Рита не могла сообразить, что ее так напугало.

Для порядка, она обошла квартиру, заглядывая за каждый угол, прислушиваясь к каждому шороху, но все было в порядке. Каждая вещь, которых было не так уж много, находилась на своем месте и не сдвинулась с места ни на сантиметр. Это должно было ее успокоить, но тревога, засевшая в груди, лишь слегка затихла, но не исчезла совсем.

Рита вернулась в постель, попутно выключив уставший телевизор, но оставив верхний свет. Она ждала, что объяснение произошедшего придет само собой. Шум снаружи? Или соседи? Может ей и вовсе все только почудилось? Сейчас, когда приступ паники пошел на спад, она даже начинала сомневаться, что что-то вообще слышала. Это немного ее успокоило, но не настолько, чтобы снова погрузиться в темноту. Девушка посмотрела на часы - начало третьего, спать оставалось до обидного мало. Она чувствовала тяготящую усталость, но знала, что так просто теперь не уснет.