Три красавицы на одну ночь

А все потому, что вчера поздно вечером, почти ночью, вернувшись домой с Женей, они, к возмущению и даже негодованию Кириного кота Фантика, который во всем любил порядок, засиделись за бутылкой мартини несколько дольше положенного. И как следствие, сегодня утром вставать им обеим совершенно не хотелось.

– Кира, – пробормотала печальным голосом Женя у Киры под боком. – Звонят.

Устроились подруги на одной огромной тахте. Вчера им казалось, что во всем мире нет у них никого ближе друг друга. И расстаться было смерти подобно.

– Слышу, – отозвалась Кира со своей половины тахты. – И что?

– Открыть бы надо. В дверь ведь звонят.

– Позвонят и уйдут, – легкомысленно решила Кира.

Но ошиблась. Звонивший в ее дверь человек был на редкость упорен. И сдаваться не желал. Пришлось Кире встать и, постанывая, потопать к дверям. В последнее время она стала замечать, что по утрам у нее ноет весь позвоночник. А шея и плечи словно онемели. Но пока она шла до дверей, все прошло. Шею удалось размять, плечи отошли сами. Осталась только легкая боль в хребте, но и она становилась все незаметней.

– Кто там? – спросила Кира, осторожно отпихнув ногой в мягкой тапочке изнывающего от любопытства Фантика.

– Это я! – раздался голос с легким акцентом. – Мохаммед.

Кира удивилась, но тем не менее поспешно открыла дверь. Там в самом деле стоял Мохаммед.

– Вот, – сказал он, – приехал.

– Вижу, – отозвалась Кира, которой ужасно хотелось спросить, а какого черта он приехал, да еще в такую рань.

– Ты мне звонила вчера пять раз, – сказал Мохаммед, видя легкое замешательство своей подруги. – И прислала семь эсэмэсок, умоляя, чтобы я приехал и все объяснил.

– В самом деле? – с легким сомнением в голосе спросила у него Кира, которая никак не могла заставить себя вспомнить, звонила она ему или нет.

– Да, – заверил ее Мохаммед. – И я тебе обещал, что, как только освобожусь, сразу же приеду к тебе.

– И ты сейчас уже освободился? – совершенно верно догадалась Кира, которая теперь в самом деле припомнила, что, когда вчера ночью мартини в бутылке осталось на самом донышке, она действительно звонила Мохаммеду.

И кажется, в самом деле не один раз.

– И как пожар? – проведя друга на кухню, сочла она своим долгом проявить внимание и сочувствие. – Удалось погасить?

– Все сгорело, – лаконично отозвался Мохаммед.

– Как все?! – ахнула Кира. – Но ведь, я слышала, там были пожарные!

Мохаммед пожал плечами, словно говоря: а что толку?

– Все сгорело, – повторил он. – Верней, стены остались. И часть усадьбы уцелела. Но все равно ее придется капитально восстанавливать.

– Ужас! – искренне воскликнула Кира.

– Ужас, – мрачно кивнул Мохаммед.

Выглядел он и в самом деле ужасно усталым и каким-то подавленным. Долго сидеть не стал. Сказал, что очень вымотался и мечтает принять душ и прилечь отдохнуть.

– А где же теперь будет жить сам господин Замаль? – спросила у него напоследок Кира.

– У себя дома, – ответил Мохаммед, казалось, удивившись ее вопросу. – На городской квартире. Где же еще?

Закрыв за ним дверь, Кира вернулась к подруге. Женя уже проснулась и собиралась на работу.

– Послушай, подожди! Тебе не кажется, что надо сходить в милицию? – спросила у нее Кира.

– В милицию? – замерла на месте Женя. – Зачем это?

– На тебя же было совершено нападение! – воскликнула Кира. – Вчера! Вечером!

– Да? – выразительно посмотрела на нее Женя. – Нападение? В самом деле? А свидетели у меня есть?

– Я могу быть твоим свидетелем! – пылко воскликнула Кира.

Женя покачала головой:

– Спасибо тебе, конечно. Но что я скажу в милиции? Примет преступника я им назвать не могу. Даже не знаю, мужчина это был или женщина.

– А голос? – напомнила ей Кира.

– Что голос, – вздохнула Женя. – Он был хриплым. Но мог принадлежать как мужчине, так и женщине. Нет, пожалуй, все же мужчине он больше подошел бы. Но ведь бывают и женщины с грубыми голосами?

В общем, от похода в милицию Женя твердо отказалась. И отправилась на работу. А Кира занялась своими делами. И, наведя красоту, тоже отправилась в свой офис. Это, между прочим, следовало сделать уже давно.

В этом сезоне они с Лесей открыли собственную туристическую фирму. Пока что она была совсем крохотной и доход приносила минимальный. Так что работали там только две подруги, да еще время от времени их навещала пожилая женщина, работавшая у них бухгалтером. И в разгар сезона подруги взяли на подмогу еще одну девочку.

Собственно говоря, пока что гордиться было особенно нечем. Фирма занимала одну-единственную комнату, правда, очень большую, в старинном доме и с высокими потолками, покрытыми замысловатой лепниной. Обстановка была самой скромной, техническое оснащение самое примитивное. Но вопреки всякой логике Кира с Лесей любили свое общее, пока еще совсем хиленькое детище.

И даже сегодня, когда настроение было гаже некуда, подходя к дому, где располагалась их фирма, девушки ощутили подъем боевого духа. На дверях с табличкой «Олеки» – аббревиатурой из первых слогов имен владелиц – они обнаружили записку.

«Я выхожу замуж, – прочитала Кира. – И увольняюсь в связи с отъездом в свадебное путешествие! Пока!»