Три кругосветных путешествия

В следующем после сего отношении[189] капитан-лейтенант Муравьев известил меня о чрезвычайном неурожае пшеницы во всей Калифорнии, известие о коем он получил через компанейский бриг «Булдаков», пришедший из порта Сан-Франциско в нашу здесь бытность. При сем он представляет мне, что шлюп «Ладога», будучи снабжен из России провизиями только на 2 года и потому должен искать пособий в здешнем крае, но по неурожаю в Калифорнии не только колонии Российско-американской компании, но и я могу встретить затруднение в получении хлеба из сей провинции, то шлюп «Ладога», имея также необходимость в оном еще более, может затруднить как наше, так и их продовольствие, не принося существенной выгоды колониям, ибо, как он относится, что вовсе не имеет в виду надобности пребывания оного при здешних берегах.

В уважение таковых представлений г. главного правителя, относящихся к облегчению продовольствия на будущий год колоний, ему вверенных, я решился отправить шлюп «Ладогу» обратно в Россию вместе с «Аполлоном», и отправление сие тем более казалось мне справедливым, что экипаж шлюпа «Ладога» не только что провизией, но обмундированием и самым денежным довольствием снабжен был только на 2 года, следовательно я имел достаточные причины позволить себе думать, что и начальство мое предопределило плавание шлюпу «Ладога» не долее 2 лет.

Между тем лейтенант Хрущев донес мне[190], что для приготовления шлюпа, им ныне командуемого, к обратному в Россию плаванию потребно около месяца времени, к чему наступившее уже в Ситхе позднее время года по причине беспрестанных почти дождей вовсе тому не благоприятствовало, то и предписал я ему немедленно отправиться в порт Сан-Франциско, где, как известно, что лучшее время года есть осень и где, изготовя вверенный ему шлюп, ожидал бы моего и шлюпа «Ладога» прибытия; вследствие чего «Аполлон» и оставил Новоархангельск 11 октября 1823 г.

Ноября 9 прибыл, наконец, в Ситху шлюп «Ладога», сдав весь имевший[ся] на оном груз для Камчатки и Охотска в Петропавловском порте. По донесению командира оного, шлюп требовал также некоторых исправлений в такелаже и конопатною работою; но как ни того, ни другого сделать в позднее сие время года в Ситхе было невозможно, то, не теряя времени, решился я отправиться с ним вместе в порт Сан-Франциско.

14 ноября при благополучном восточном ветре около 9 часов утра снялись мы с якоря. К вечеру ветер, постепенно в силе своей увеличиваясь, около полуночи превратился в такой шторм, который жестокостью своею едва ли не превосходил всех тех, которые мы претерпели со времени отплытия нашего из России. В темную сию ночь и жестокий ветер разлучились мы со шлюпом «Ладога» и соединились не прежде как 1 декабря в порте Сан-Франциско, где нашли также шлюп «Аполлон» и Российско-американской компании бриг «Головнин».

В продолжение кратковременного сего плавания от Ситхи до порта Сан-Франциско имели мы несчастие потерять канонира Давыда Егорова, который 20 ноября при 9 узлах ходу в крепкий ветер и сильное волнение упал с фор-русленей в море. Хотя немедленно фрегат был приведен к ветру и спущена шлюпка, в которую бросился мичман Нахимов с 6 человеками матросов, но при всех возможных стараниях спасти его не могли. В сие время от сильного волнения качало фрегат чрезвычайно, и шлюпка, возвратившаяся назад, едва пристала против того места, где следовало поднять ее, как бизань русленями разбило оную в мелкие куски; офицер и матросы, в ней бывшие, успели, однако ж, схватиться и выскочить. Сию готовность г. Нахимова при спасении человека жертвовать собою я долгом почитаю представить на благорассмотрение гг. членов государственной Адмиралтейств-коллегии и льщу себя надеждою, что таковой подвиг не найдется недостойным внимания правосудного моего начальства.

Перед отправлением шлюпа «Ладога» и «Аполлона» обратно в Россию почел я необходимым потребовать от лейтенанта Хрущева часть из отпущенных на «Аполлон» для довольствия на четвертый год денег как для закупки нужного количества к продовольствию вверенной мне команды на 1824 г. хлеба, так и для заготовления потребного количества сухарей для обратного в Россию плавания, на каковые предметы никакой суммы мне ассигновано не было, а отпущенной на экстраординарные расходы было крайне на то недостаточно; вследствие чего и поступило в приход к денежным суммам на фрегат «Крейсер» 4598 голландских червонцев и 1566 гишпанских пиастров.

В офицерах фрегата «Крейсера» и шлюпа «Ладоги» также воспоследовала небольшая перемена: лейтенант Кадьян, служивший на вверенном мне фрегате, по причине расстроенного его здоровья, над коим суровый в Ситхе климат мог бы возыметь еще худшие последствия, переписан был мною на шлюп «Ладога», вместо коего поступил на фрегат с оного лейтенант Никольский.

О чем государственной Адмиралтейств-коллегии почтеннейше честь имею донести.

Капитан 2 ранга Лазарев 2-й

Из письма мичмана П. С. Нахимова лейтенанту М. Ф. Рейнеке о плавании фрегата «Крейсер» к северо-западным берегам Америки