Три кварка 2 (1982-2012). Правила отбора (СИ)

По ущелью неожиданно прокатывается эхо. Несколько винтовочных выстрелов и пара автоматных очередей. Вот только звучат они отчего-то не сзади, а спереди. Сжимая в руках ПП, Смирнов осторожно выглядывает из-за скального выступа. Шагах в сорока от него со склона свисает веревка, дальше еще одна. На обвязке вниз головой болтается дохлый фриц. Внизу на камнях валяются двое таких же. Чуть ближе, ничком, поперек тропы лежит их противник.

- Костик! Мать твою! Да вставай же, вставай! Нам еще идти и идти...

Склонившийся над "племянником" Михаил пытается растормошить бойца, перевернуть на спину, привести в чувство, не веря, всё еще не веря в произошедшее.

На руках у Смирнова кровь. Кровь Костаса. Глаза у парня открыты, словно бы он просто прилёг отдохнуть, просто лежит, глядя на закатное небо с уже пробивающимися на нём звездами.

- Эх... Костик, Костик...

Штабс-капитан вздыхает и закрывает глаза погибшему. Затем поднимается на ноги и медленно идёт по тропе...

Останавливается возле того места, где должна находиться мина.

Неторопливо, без суеты перемещает наполненный взрывчаткой "блин" под каменный козырек. Поправляет тянущиеся от детонатора провода, убирает самодельный стопор из-под дощатой крышки. Теперь достаточно либо подать электроразряд на взрыватель, либо просто наступить на доску. Любой способ годится, чтобы обрушить скалу и завалить камнями проход.

Несколько секунд Смирнов борется с искушением. Ему почему-то хочется именно наступить на мину, а не осуществить подрыв с безопасного расстояния.

Наваждение проходит внезапно. Резко тряхнув головой, штабс-капитан срывается с места и бежит по тропе к виднеющемуся на горном склоне наросту. Сразу за ним притормаживает и бросается к спрятанной под оливой катушке. Упав на колени, коротко выдыхает и хватается за эбонитовую рукоять. Один поворот, другой, третий... "Чёрт! Чёрт!.. Чёрт! Неужели... обрыв?!"

Михаил вскакивает, подхватывает извивающиеся меж камней провода и, скользя руками по ним, бежит в обратную сторону.

Обрыв обнаруживается в метре от мины. Чтобы восстановить цепь, требуется обычная скрутка...

Увы, скрутку штабс-капитан сделать не успевает.

Бедро пронзает острая боль, и лишь затем слышится выстрел.

По появившимся в ущелье карателям Смирнов выпускает все имеющиеся в магазине патроны. Одной длинной, но не слишком прицельной очередью.

Рухнув на камни, он ползёт к затаившейся под склоном "адской машинке".

Краем глаза Михаил замечает упавшую поблизости немецкую "колотушку". Сил, чтобы попытаться бросить её назад, уже нет. Все силы уходят на последний рывок. Рывок к цели. Последнее усилие, последний вздох...

Единственное, что успевает услышать навалившийся на мину штабс-капитан, это щелчок детонатора. А ещё голос. Тихий, с трудом пробивающийся сквозь затягивающую сознание оранжевую пелену:

"Прощай... братишка..."

"Прощай... друг..."

Глава 3

Воскресенье. 26 сентября 1982г.

Сегодня последний день работы на стройке. Можно сказать, окончание вахты. Или завершение отбытия трудовой повинности. Что правильнее, зависит от того, с какой стороны на это дело смотреть. Если с нашей, то - "наконец-то отмучились". Если со стороны Петровича, то - "могли бы еще покорячиться, с вас не убудет".

Моё мнение было серединка на половинку. Вроде и устал пахать две недели без отдыха, но, в целом, работа оказалась и интересной, и в чем-то даже привычной. Ностальгия, короче. Я ведь давненько уже не занимался чисто физическим трудом. В смысле, не здесь, а в будущем, на стройплощадках двухтысячных. Там я числился "большим" боссом. Руководил, направлял, согласовывал, поощрял непричастных, наказывал невиновных, а потом, как водится, отдувался за чужие грехи. Работяг, прорабов, механиков, снабженцев, сметчиков. Да еще субподрядчики нерадивые вечно из колеи выбивали... Зато сейчас - красота! Мозги загружать не надо, организм молодой, здоровья и силы в избытке. Знай себе, исполняй указания мастера. Бери больше, кидай дальше. Таскай круглое, катай квадратное. И по сторонам не забывай оглядываться время от времени, чтобы на тебя самого чего-нибудь тяжелого не накатили. Студенты - раздолбаи конкретные, могут и кирпич на ногу невзначай уронить, и арматурой по каске заехать, и цемент из мешка или из ведра высыпать не в приемный короб, а напарнику на штаны.

Вчера мы, кстати, полдня таскали этот самый цемент. Нагружали из бункера, что во дворе, и разносили по этажам. На улице до самого вечера моросил дождь, и потому Петрович, недолго думая, снял с площадки весь личный состав и запряг его на подготовительные работы. Короче, изгваздались мы с утра как цуцики и пыли наглотались по-полной. А после обеда носили кирпич и песок. Готовили фронт работ на следующую неделю. Только уже не для себя, а для местных каменщиков, которые должны появиться здесь в понедельник.