Три лица Януса

Главнокомандующий предложил солдатам-афроамериканцам, служившим в сегрегированных вспомогательных войсках, участвовать в ликвидации прорыва. Все черные участники боев в Арденнах должны были получить право служить в белых пехотных частях. Начальник штаба Эйзенхауэра Б. Смит воспротивился этому приказу, заявив главнокомандующему, что тот нарушает сегрегационные распоряжения военного министерства. Эйзенхауэр не рискнул пойти на конфликт с Вашингтоном и отменил свое решение.

Гитлеровцы рассчитывали прорвать оборону англичан и американцев и, развивая наступление, выйти к морю. Наиболее дальновидные представители немецкого командования считали удар под Арденнами авантюрой. Ведь у немцев не было достаточно бензина, чтобы дойти от Арденн до Антверпена — главной базы снабжения союзников и конечной точки немецкого наступления.

Эти предостережения фюрером не были приняты во внимание. Гитлер считал, что после прорыва немцы захватят у противника склады горючего и используют его для дальнейшего развития наступления. Кое-кто в Берлине мечтал даже о втором Дюнкерке.

В тревожные дни немецко-фашистского прорыва в Арденнах Черчилль обратился к Сталину с просьбой ускорить наступление на советско-германском фронте. Просьба была удовлетворена, и Советские Вооруженные Силы начали наступление на советско-германском фронте 12 января, раньше намеченного срока. Это сыграло решающую роль в ликвидации последствий немецкого прорыва в Арденнах. Германское командование в результате мощных ударов Красной Армии вынуждено было перебросить с Западного фронта на Восточный 6-ю танковую армию СС, а затем еще 17 дивизий. В конце января немецко-фашистским войскам, находившимся в Арденнах и Вогезах, пришлось отойти на исходные позиции.

Советские войска, освободив Белоруссию, вышли к границам Польши и Восточной Пруссии. На севере нашей армии противостояла восточнопрусская группировка гитлеровских войск в составе сорока дивизий, опиравшихся на колоссальную систему укрепленных районов и долговременных огневых точек. По территории Восточной Пруссии проходили магистрали, которые связывали окруженные в Прибалтике тридцать немецких дивизий с центральными районами Германии. Здесь располагались наиболее важные военно-морские базы, крупнейшие промышленные предприятия оборонного значения. Наконец, Восточная Пруссия надежно прикрывала с северо-востока столицу третьей империи, с которой Кенигсберг связывало знаменитое Берлинское шоссе.

«Любой ценой удержать Восточную Пруссию!»

Таков был категорический приказ Гитлера.

«Отрезать восточнопрусскую группировку немецких войск от основной территории Германии и ликвидировать ее», — гласил приказ Ставки Верховного Главнокомандующего.

Эта задача возлагалась на войска 3-го Белорусского фронта под командованием генерала армии И. Д. Черняховского и 2-й Белорусский фронт, которым командовал Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский.

Восточную Пруссию советские войска окружили полукольцом со стороны Литвы и Белоруссии. У восточных границ оплота германского милитаризма стояли войска Черняховского. Маршал Рокоссовский готовился нанести удар с юга, в направлении западнее Кенигсберга.

Войскам обоих фронтов предстояло разгрызть крепкий орешек. От песчаных дюн косы Курише-Нерунг, у самого Балтийского моря, до правого берега Вислы протянулась сплошная линия укреплений. Триста с лишним километров противотанковых рвов, надолб, танковых ловушек, тысячи километров колючей проволоки, ощетинившиеся стволы орудий и минометов, укрепленные и превращенные в настоящие крепости деревни, хутора и юнкерские имения с их метровыми стенами, по пятьсот — шестьсот мин на каждом квадратном километре и выстрелы в спину «волков-оборотней», спрятавших до поры оружие в тайниках «вервольфов», — вот что ожидало русского солдата в Восточной Пруссии.

Остановившись у ее границ, советские войска стали накапливать силы для решительного броска вперед.

А Кенигсберг готовился к рождеству…

По приказу гауляйтера НСДАП[24], обер-президента и имперского комиссара обороны Восточной Пруссии, имперского комиссара Украины и начальника гражданского управления Белорусской области, кавалера золотого знака национал-социалистической партии Эриха Коха городской магистрат Кенигсберга принял решение о широком праздновании Рождества Христова. По мысли восточнопрусских наместников Гитлера это должно было поднять боевой дух войск и населения, показать, что земля Восточной Пруссии — незыблемый бастион, и Красной Армии, стоящей у ее границ, никогда не одолеть эту неприступную крепость.

Вместе с тем нацистские руководители надеялись не только на бога. По всей Восточной Пруссии шла лихорадочная работа по подготовке новых укреплений и модернизации старых, передислоцировались войсковые подразделения с учетом возможных направлений русского удара, части пополнялись солдатами и офицерами — уроженцами Восточной Пруссии.

…Рождественский бал для офицеров Кенигсбергского гарнизона намечалось провести в ресторане «Блютгерихт».