Три любви

И она указала на вершину небольшой возвышенности слева от них. Напрягая зрение, Люси пыталась что-то разглядеть за узким окном. На тусклом фоне темнеющего неба она смутно различила контуры здания с раскинувшимися по сторонам флигелями. Казалось, на холм опустилась гигантская летучая мышь. Люси была уже не в пути, а в конце путешествия. Когда под колесами экипажа захрустел гравий подъездной аллеи, она почувствовала, как ее охватывает трепет надежды и радости. Наконец – наконец-то она на месте!

Глава 5

Сантьенский монастырь – главное здание ордена, издали походившее на съежившуюся летучую мышь, – был построен в форме креста. Вершина его, фасадом выходившая на Рю-де-Камбуа, а сзади огороженная высокой кованой решеткой, увитой клематисом, состояла из вестибюля, общих комнат и находящихся наверху спален для гостей. Просторные и светлые помещения смотрели на тихую улицу, вьющиеся растения заплели стены. По обе стороны от центральной части раскинулись два высоких симметричных крыла. В левом находились трапезная, рабочая комната и кельи принявших постриг монахинь, в отдельном узком помещении жили кандидатки на вступление в орден, а наверху в длинной низкой мансарде – послушницы. В правом крыле размещались кельи, трапезная и рабочая комната новициаток. И наконец, под прямым углом к этим постройкам располагалась церковь, занимающая узкую часть креста; церковный шпиль возвышался над верхушкой растущего поблизости темно-пунцового бука.

Эти четыре главные части здания разделял, а в каком-то смысле и объединял центральный внутренний двор, вымощенный камнем. Посредине стояла статуя святого Иосифа, безмятежный вечный взгляд которого упирался в окна монастырской кухни. За церковью начинался великолепный обширный сад с простиравшимися вдаль аллеями. В основном здесь росли плодовые деревья: сливы, вишни, персики, – но попадались и другие: липы, лиственницы, бирючины и лавры. Беседки, увитые зеленью и плетистыми розами, украшали дорожки из ослепительно-белого камня.

Вся территория была обнесена высокой внушительной стеной, и, словно этого было недостаточно, природа в своей щедрости воздвигла еще одну баррикаду – Сантьенский лес, который, почти вплотную приближаясь к стене, создавал мрачную неодолимую преграду. Таким образом, вся община была защищена наподобие цитадели или крепости с единственным и довольно замысловатым входом. Чтобы попасть в цитадель, необходимо было позвонить в колокольчик, подождать, пока кто-нибудь выглянет в окошечко, забранное решеткой, потом медлительная послушница впускала вас в вестибюль, после чего вам предстояло пройти через анфиладу гостиных, открываемых специальным ключом. И лишь тогда вы оказывались на пороге монастыря.

В одной из этих гостиных и сидела Люси. Она была одна – Жозефина и Мари-Эммануэль отправились к матери настоятельнице сообщить о ее приезде. Чтобы скоротать время в ожидании, Люси обводила неспешным взглядом маленькую комнату. Она была почти пустой – покрытый клеенкой стол, несколько расставленных с педантичной аккуратностью стульев, желтая керамическая печь с железной трубой, единственная картина с изображением Иисуса, идущего по водам. Но эта скудно обставленная гостиная поражала удивительной чистотой: деревянный пол сиял как зеркало, старая печь отсвечивала неярким глянцем, а труба сверкала наподобие нового цилиндра. Стол, стулья, дверная ручка были отполированы с большой тщательностью. Были времена, когда Люси гордилась безукоризненной чистотой своего дома, но он никогда-никогда не был таким безупречным, как эта комната.

Люси продолжала изумляться, когда дверь открылась и в комнату важно вошла пожилая женщина, а вслед за ней Жозефина и Мари-Эммануэль. Женщина была высокой, полноватой и казалась еще крупнее из-за многослойного облачения. У нее было полное белое лицо, шея вытягивалась вперед. Карие близорукие глаза, уменьшенные толстыми стеклами очков в металлической оправе до размера бусинок, смотрели с пристальным вниманием. Выступающие желтые нижние зубы придавали лицу недовольное выражение, словно она постоянно упрекала в чем-то весь мир. Но все же вид у дамы был внушительный. Она шагнула к Люси, протянула к ней руки и воскликнула с особой любезностью и торжественностью:

– Добро пожаловать!

Люси поднялась, догадываясь, что перед ней начальница ордена. Чувствуя себя под прицелом внимательных взглядов, она робко ответила на рукопожатие. Последовала пауза.

– Вы немолоды, – продолжала игуменья. Она стояла рядом с Люси, и та чувствовала легкий неприятный запах у нее изо рта. – Однако пути Господни неисповедимы. Вы работник, пришедший на виноградник около одиннадцатого часу[36]. Понимаете? Вас благословил Господь, и вы пришли. – Она замолчала, потом, быстро сменив тему разговора, спросила: – Вы устали?

– Нет, матушка.

Интуиция подсказала Люси, что ответить надо именно так.

– Не желаете подкрепиться?

– Нет, матушка.

Игуменья, опустив голову, с удовлетворенным видом отошла от Люси.