Три менялы

Ей захотелось снять обручальное кольцо, и она с трудом стянула его, на пальце осталась светлая полоска, бросила на плетеный индонезийский столик, кольцо покатилось и застряло меж плоских прутьев. В дом заходить не хотелось, и она прошла и села в темном углу террасы в такое же плетеное кресло. Прутья неприятно холодили спину. Она никак не могла успокоиться, гнев и обида, душившие ее, не давали сидеть спокойно. Матильда уже собралась зайти в дом, вновь подняться к себе, но тут услышала шаги: кто-то шел по дорожке к дому. И она задержалась. С террасы ей не было видно входной двери. Услышала только, как в доме раздался звонок, потом Гамлет крикнул: «Матильда!». Открывать дверь в последнее время стало ее обязанностью, но сейчас женщина не шелохнулась. Не видя всей картины, она отлично представляла, как муж недовольно хмурится, как насмешливо смотрит на него свекровь – вот, мол, какая у тебя жена! Наверно, ему пришлось открывать самому. Он не пригласил гостя внутрь, а сам вышел на улицу. Она услышала, как Гамлет негромко разговаривает с кем-то, но не могла разобрать слов. Потом скрипнули ступени, ведущие на террасу. «Говорила ведь, доски «играют»!.. Плотник обещал подтянуть шурупы, но так и не сделал этого… Надо было делать бетонную лестницу…» О, господи! О чем это она?! Теперь это уже не ее заботы…

Гамлет и его гость вышли из-за угла террасы. Матильда хотела уйти, но чуть замешкалась, потом решила не показываться, в дальнем углу террасы она совершенно не заметна, а они ведь ненадолго – гости в доме. И тут услышала такое, что заставило ее замереть в своем углу.

– Я по поводу дома на Южной. Ты понимаешь, каждый покупатель хочет посмотреть хотя бы на место будущего строительства, а там заброшенное кладбище….

– Так говори, что пока общественный транспорт туда не ходит, но вот-вот должны пустить автобус и тогда цены сразу поднимутся.

– Так хотят на своей машине съездить…

– Тебя что, учить надо? Дороги пока нет, она включена в план развития микрорайона, на следующий год начинают строить, но опять же цены на квартиры сразу подскочат… Это же элементарно.

– Задрали мы слишком цены, как бы они не стали падать, – не успеем распродать.

– Не волнуйся, как я где-то прочитал, цены на недвижимость не падают, как кирпич, а планируют, как кирпич с парашютом. Хотя все равно может быть больно…

– Но нам же надо побыстрее все продать, пока никто не заинтересовался… Снизить надо цену на квадратный метр.

– Нет-нет, все нормально. Кому нужна дешевка? Это будет подозрительно, народ в бесплатный сыр не верит. Ты пойми, жилье – это не просто товар, тут надо учитывать эмоциональную составляющую: человек готов отдать за жилье последние деньги.

– Ну и сколько мы протянем, если народ начнет требовать свои деньги назад?

– Пустим слух, что на том месте планируются какие-то археологические раскопки, из-за этого задержка, но скоро все будет в порядке. Потом скажем, что занимаемся переносом кладбища, как миленькие, будут ждать – не захотят жить на костях. Пусть дольщики считают, что не от нас зависит начало строительства, а пока надо выпустить облигации, и самым настырным вместо жилья будем продавать эти бумаги.

– На фиг они им? Кто их будет брать?

– Возьмут, каждый подумает, что лучше иметь хоть что-то на руках, чем совсем ничего. Это для них будет гарантией, у нас же напечатанному верят. И нам на всякий случай отмазка, никто тогда ничего не докажет: купили облигации, вот и сидите с ними.

«Так! Понятно, откуда у Гамлета появились деньги, он занялся жилищными аферами!». Господи, да сейчас все только об этом и говорят, она сама не раз в присутствии мужа возмущалась нечистоплотными дельцами, а этот идиот все же впутался в такое дело! Матильда еле сдерживалась в своем углу, так хотелось сразу высказать мужу все, что она о нем думает!

– Рисковый ты человек, Гамлет…

– Ну, какой риск? Оформлено все не на мое имя… А зачем ты сюда явился? Мы же договорились встречаться только в крайнем случае! Приперся труса праздновать?..

– Дело есть, ты послушай сначала, сам поймешь, что это и есть такой крайний случай … Я тут такое узнал…

– Ну, рассказывай, чего тянешь…

– Нас не услышат?

– Все в доме.

– Ты помнишь, как один питерский купил десять яиц Фаберже?

– Ну и что?

– Знаешь, сколько он за них выложил? То ли девяносто миллионов долларов, то ли больше!

– И что дальше?

– А то, что у одного коллекционера пропало такое же яйцо, вора быстро вычислили, но у него уже ничего не было. Короче, там длинная цепочка, но я знаю, где ее конец. И, кроме меня, наверно, больше никто не знает.

– И зачем ты мне это говоришь?

– Да что тут непонятного? Хочу, чтобы и мне кое-что перепало…

– Ты думаешь, оно у меня?

– Нет, я знаю, что оно у Игоря… На аукционе Сотби за него могут дать десять миллионов долларов.

– Сколько?! Ты спятил!

– Нет, не спятил, я цену знаю. Это если официально продавать, а так – конечно, раз в десять меньше… Что будем делать?

– А ты уверен, что оно у него?

– Уверен, на сто процентов.

– Вот это Игорек! Вот прохвост! То-то он так быстренько смотался отсюда!..