Три менялы

Прожив здесь столько в одиночестве и имея возможность хорошенько все обдумать, Матильда с каждым днем почему-то все больше уверовала в то, что взрыв самолета не был случайным, и что не случайно у нее накануне отъезда так странно потерялся телефон. Сейчас она была убеждена, что он исчез из дома. И такая необычная заботливость Гамлета в последние дни, этот его подарок – неуклюжий мобильник… Наверняка он был с какой-то начинкой. Да, мотив убить их всех у Гамлета был. Он одним махом разделывался со всеми партнерами, больше не надо было бы делиться ни с кем. Как могла она думать, что он добровольно отдаст ее долю или что у этого прирожденного ловкача и афериста проснется совесть и он не станет участвовать в жилищных аферах? Да еще какая-то странная история с антиквариатом… Тогда она не обратила особого внимания на разговор Гамлета с незнакомцем, а теперь частенько вспоминала его во всех подробностях. Она должна была бы получше знать своего мужа: он ни за что не откажется от лакомого кусочка. Как ее, в конце концов, не насторожила необычная внимательность Гамлета в последние дни, абсолютно не присущая ему? Ведь понимала, что совершенно не нужна ему – фирма твердо стоит на ногах, процветает уже без ее помощи, а как женщина она никогда не интересовала мужа… Человек, с которым она прожила столько лет, хотел убить ее. Он небось уверен, что она погибла, Игорь ведь сказал, что они в самолете.

Однажды поверив, что эта мысль не абсурдна, что Гамлет мог желать ее смерти, Матильда все больше находила подтверждений тому. Вспоминала совместную жизнь, его равнодушие и особое внимание в последние дни…

Она считала, что он стольким ей обязан, что она привязала его к себе – и помощью в студенческие годы, и уходом за свекровью, и самозабвенным трудом в фирме. Да, пусть она была плохой любовницей, но она никогда и не ограничивала его свободу. Пусть была плохой домохозяйкой, но она была ему умелой и верной партнершей в бизнесе. А он… словно нож в спину. Да почему же словно?! Не словно, а действительно, он на самом деле хотел взорвать ее.

От таких мыслей можно было сойти с ума и в нормальной обстановке, а здесь еще и это непривычное одиночество… Ей было страшно… Ведь если взрыв – дело рук Гамлета, то он наверняка не остановится, доведет дело до конца. Эта новая мысль взбодрила ее. Осознав, что она все еще в опасности, Матильда поняла, что ей надо думать о том, как выжить. И уже не сомневаясь в его виновности, в предумышленности убийства, она задумалась: почему он до сих пор никого не прислал сюда, чтобы проверить, все ли прошло гладко? Не осталось ли улик, указывающих на него, не выжил ли кто? Гамлет ведь всегда был осторожен и предусмотрителен, так что ей надо готовиться к продолжению. Теперь она стала жить в постоянном напряжении, в ожидании нового покушения. Матильда была полна решимости бороться до последнего…