Три места под солнцем

— Добрый день, с вами говорит внештатный корреспондент газеты «Горовск сегодня» Элла Усенко. В связи с предстоящим празднованием Дня города мы готовим подборку очерков о знаменитых людях Горовска. Я хотела бы поговорить с Синдяковым Владимиром Михайловичем.

— Это я.

— Ой, как повезло! А я думала, дворецкий! Вы не могли бы уделить мне полчаса для интервью, скажем, сегодня, у вас дома?

— Только не дома и не сегодня, — последовал сухой ответ.

Так. На интервью, кажется, согласен, но в восторг не пришел. Голыми руками его не возьмешь. Применим тяжелую артиллерию.

— Вы знаете, — продолжила я, подпустив в голос просто неприличную порцию сладости, — у меня большой опыт работы в прессе, но в газете «Горовск сегодня» я новичок, нахожусь на испытательном сроке. Страх как хочется выполнить первое задание классно. Я очень, очень хорошо пишу! А в редакции на меня все смотрят, как на красивую куклу. Вот скажите, если девушка блондинка и весьма недурна собой, то разве она не может быть толковым профессионалом? Мне так хочется всем им доказать! Вы, как мужчина, мне поможете?

Конечно, он не смог отказать в маленькой просьбе девушке. И чего это немолодые мужики так падки на блондинок? Наверное, во внешности этих представительниц прекрасного пола меньше признаков агрессивности, чем во внешности брюнеток. Я представила, как шарахнулся бы от меня Синдяков, явись я перед ним в прикиде Эллы-гота, и постаралась на славу: алое легкое платье, золотые босоножки на шпильках, платиновый парик, броский макияж в голубовато-розовых тонах. Безвкусно и мило. Особо выделила брови и добавила линзы с густым карим оттенком. Пусть думает, что я крашенная в блондинку южаночка. В какой-то момент мне показалось, что я больше похожа на девицу легкого поведения, чем на журналистку, но потом вспомнила, что мой враг никогда не гнушался общением с подобного рода персонами, и успокоилась. Если так можно назвать состояние, в котором я ехала на эту встречу.

На всякий случай я прихватила редакционное удостоверение моего приятеля Антона Ярцева, корреспондента этой газеты. Когда-то давно Ярцев потерял удостоверение, сделал новое, а спустя время старое нашлось у меня в гостиной за диваном. Не задумываясь особо о том, как оно туда попало, я скрыла сей факт от друзей — шуток не оберешься. Сейчас я рискнула и взяла удостоверение с собой. В нужный момент можно будет помахать корочками. Правда, если Синдяков захочет на него посмотреть вблизи, ни мне, ни Ярцеву не поздоровится. Но это «если». В крайнем случае уроним его в кетчуп. Удостоверение, конечно, а не прокурора.

Машину, как всегда, пришлось бросить за пару кварталов и взять такси. В ресторан я специально опоздала на десять минут — будет о чем потрещать в самом начале встречи. Синдякова увидела сразу. Натянула на лицо улыбку и на негнущихся ногах подошла к столику.

— Я — Элла.

— Владимир Михайлович, — представился он, — можно просто Володя.

При первых звуках его голоса меня замутило. Телефон несколько искажает голос, поэтому предварительный разговор дался мне легче. Чтобы скрыть свое замешательство, я раскрыла сумочку и опустила голову:

— Ой, сейчас удостоверение покажу, в этой сумочке сроду все теряется!

— Не утруждайтесь, — смилостивился он, — я вам верю.

— Да как же! А вдруг я какая-нибудь прощелыга. Заманю вас в западню и ограблю. Сейчас знаете каким надо быть осторожным? Одних клофелинщиц развелось тьма. Я даже про них статью писала. А, вот же оно.

Я помахала в воздухе раскрытым удостоверением. Слава богу, он смотрел не на него, а на мое откровенное декольте.

— Простите, что опоздала, машины своей нет, а попутки ловить боюсь, водители разные бывают, могут и завезти куда-нибудь. Сейчас я быстренько возьму у вас интервью, и вы больше никогда меня не увидите!

— Напротив, у меня есть к вам одна просьба, — сообщил прокурор, — когда статья будет готова, вы покажете ее мне. И если она мне не понравится, мы не будем ее публиковать.

— Да как же так, — «растерялась» я, — я уже похвалилась в редакции, что с вами встречаюсь. Они же требовать будут.

— А вы заранее пожалуйтесь, что я на встречу не явился. Если все будет хорошо, то готовое интервью станет для них сюрпризом. А если нет — вы не виноваты. Я, в свою очередь, обещаю не соглашаться на встречу с другим корреспондентом. В знак возмещения возможного морального ущерба обязуюсь вкусно накормить вас сегодня.

Подстраховывается, гад. Видит, что таланта у интервьюера кот наплакал. И лексикончик еще тот. Значит, заранее решил, что разрешения на публикацию интервью не даст. А вот пообщаться с простецкой девицей можно. И следующую встречу запланировать. Якобы для оценки готового текста.