Три мести Киоре 2 (СИ)

Нож пролетел у самой шеи и отскочил от стены. Кто? Откуда? Убегать по освещенной улице — безумие, свернуть в темные переулки — безумие вдвойне, но именно его выбрала Киоре. Быстрее, еще быстрее! Еще один нож со звоном упал где-то за спиной, отскочив от другой стены.

Куда бежать? Где спасаться? Мысли скакали, она бежала, ориентируясь в темноте практически на ощупь. Казалось, что она дышала как тучный старик с одышкой — громко, хрипло, и этот звук глушил все остальные. Дома нависали черными громадами над ней. Отстали?

Вывернувший из-за угла силуэт Киоре чуть не снесла — вовремя уклонилась, рыбкой скользнула между наваленными ящиками и стеной дома, избегая выставленного ей навстречу ножа. Но ее везение закончилось — подсечка, удушающий захват, и она беспомощно болтается в руках какого-то громилы, способная лишь бить воздух.

Тишина. Тишина и темнота станут ее последним воспоминанием…

— Эй, что здесь происходит?! — громкий окрик разбил сонный паралич, сковавший улицу.

Выстрел в воздух.

Мгновения заминки Киоре хватило, чтобы выскользнуть, вывернуться ужом из хватки громилы и скрыться в темноте переулка и от наемников, и от патруля, появившегося так вовремя, что в это не верилось. За поворотом — тихая, пустая улица, и казалось, что ее шаги и дыхание оглушительным эхом отражаются от стен.

Киоре чуть не врезалась в распахнувшуюся дверь, ударилась о нее выставленными руками. Ее дернули внутрь, и дверь закрылась; повернулся с тихим щелчком ключ в замке.

— Тш! — едва различимый силуэт встал сбоку от окна, расположенного рядом с дверью.

Слева от Киоре из-под другой двери падала узкая полоска слабого света.

— Тш! — шикнули ей еще раз.

«Не шевелись!» — перевела она это предупреждение и замерла на месте.

По окну промчались неясные тени, и снова — тишина. Силуэт отмер, крадучись отошел к светящейся полоске и открыл дверь.

— Ну, привет, — Файрош улыбнулся.

В тесной, пыльной комнате едва-едва горела пухлая, низкая свеча. С потолка свисали клоки паутины, и воздуха, тяжелого, спертого, едва хватало для дыхания.

— Крупно ты кому-то насолила…

— Вижу, — отрезала она.

Файрош двинулся, словно чтобы ободрить, но вместо этого повернул подсвечник на стене, и пламя дрогнуло, чуть не потухнув.

— Хоть знаешь, кто за тобой охотится?

— Какая тебе разница? Хочешь и им меня сдать?

— Ой, давай без этого, — поморщился мужчина. — Ты меня тоже сдала бы при первом удобном случае.

— Но ведь еще не сделала этого.

— Так и я никому не сказал, кто такая баронета Таргери.

Она повела плечом.

— Твое слово против слова дворянки, — фыркнула Киоре. — Смешно даже. Тебе никто не поверит.

— Но этого слова достаточно, чтобы свадьбу отложили и пошли новые слухи. Кто знает, как долго продержится щит твоей легенды.

— Твоя привычка жужжать мухой неискоренима, Файрош, — Киоре прищурилась. — Хватит уже приветствий. Где письмо?

— Где часы, моя бесценная? — ответил он, приподняв бровь.

Одно ее движение, и в руке мужчины — револьвер. Сталь блестит победно, как глаза Файроша.

— Отдай мне часы, и мы мирно разойдемся.

— Мирно… — повторила Киоре, следя за покачивавшимся дулом. — Мирно — это хорошо. Но где письмо, Файрош, из-за которого я рисковала жизнью?

Из-за отворота пиджака он достал серый конверт, запечатанный черным сургучом.

— Личная печать первосвященника, — с каким-то даже трепетом заметил он, поворачивая предмет так, чтобы Киоре увидела оттиск.

— Я все равно не знаю, как она выглядит.

— Что поделать… Мы либо верим, либо нет. Так всегда и в жизни, не правда ли?

— Смотри, тебе паутина в рот набьется, если будешь дальше так молоть языком.

— А если ты не прекратишь язвить, уроню конверт в мышиный помет, его здесь много.

Настроение у обоих портилось — такие фарсы были в новинку для них двоих, привыкших работать плечом к плечу. Из кармана штанов Киоре достала часы, они качнулись на длинной цепочке, и Файрош проследил за ними, словно завороженный.

— Убери уже оружие. Давай одновременно положим вещи на стол… Если мы оба не боимся паутины и помета, конечно, — хмыкнула она, глядя на тени от маленьких шариков.

— Видели вещи и пострашнее, не так ли?

Воспоминания кольнули сожалением, но обмен состоялся — положив предметы, каждый схватил то, в чём нуждался…

— Ты куда?

Вопрос не успел прозвучать до конца, как Киоре уже повернула ключ в двери и выскользнула в темную-темную ночь — ей нужно убежать как можно дальше, пока Файрош не понял, что под умело подделанным корпусом и циферблатом нет ничего.

Письмо жгло руки, письмо тянуло к себе — любопытство сгубило многих в этой жизни, но Киоре всё же донесла его домой. Улицы темны, улицы полны опасностей…

Тари встретила ее, накормила поздним ужином (или уже ранним завтраком?) и оставила наедине с мыслями. Сидя в кухне, Киоре достала конверт, провела пальцем по шероховатой бумаге. Возможно, этот листок откроет ей тайну первосвященника, возможно, даст ключ к его уничтожению…