Три мести Киоре 2 (СИ)

Домой к Джеммалсонам Киоре и Доран вернулись к следующей ночи. Мужчины после сытного ужина куда-то удалились с серьезными лицами, и Джемма с радостным вздохом вытянула ноги к камину, развалившись в отцовском кресле. Киоре улыбнулась и по-девчоночьи подтянула одну ногу к груди, скинув тапку, а вторую — вытянула.

— Вы и правда верите, что излечитесь на источниках? — с тоской спросила Джемма. — Не подумайте обо мне плохо, просто ни один приходивший не исцелился, пока я здесь живу. Рассказывают всё больше о каких-то сомнительных персонах, живших столетия назад!

— Если не верить в чудо, то как оно случится? — резонно заметила Киоре и натужно улыбнулась. — Только я ума не приложу, как попасть в монастырь, если даже его сиятельство не смог… — и она вздохнула, положив голову на колено. — Ну должны же они как-то контактировать с миром!

— Так они и того, контактируют, — пожала плечами Джемма. — Они ткань продают, которую сами ткут. Грубую, но местным нравится и по цене, и по способности греть. Ее каждый месяц ездят забирать у монахов. Сейчас вот не знаю, соткут новую партию или нет.

Из всех слов Джеммы Киоре поняла только одно: шансов легально попасть в монастырь нет, а выведывать у девушки лазы или тайные ходы слишком подозрительно. Право слово, какая дворянка рискнет жизнью, чтобы пробраться каменным, обвалившимся туннелем к священникам? Нет, остается ей только бежать в трактир, а там исчезнуть куда-нибудь… Как-нибудь. И так, чтобы кучер ничего не заподозрил! Киоре задумалась, и уже через несколько минут победно улыбнулась: изящный, легкий выход нашелся! Странно, что раньше она не вспомнила…

— Джемма, а монастырь паломников пускать обязан? Ну, тех, которые принесли обет обойти монастыри и не имеют права останавливаться где-то кроме них?

— Разумеется! — фыркнула девушка, допивая травяной отвар — вина ее отец не признавал. — Только какой полоумный захочет пешком обойти наши монастыри?

— Тот, которому нужен источник? — предложила Киоре, пожимая плечами.

— Не знаю… Ладно вам паломников вспоминать, вот уж у кого не жизнь, а тоска смертная! Давайте я лучше вам про север расскажу…

Джемма рассказывала о северной жизни, где почти все местные мужчины сменами работали в шахтах, а на женские плечи ложилось все хозяйство. Впрочем, горнорабочим тоже легко не было, а уж если обвал… Но Джемма обходила эти стороны, предпочитая рассказывать о дамах-богатырках, которые на одном плече могли целое дерево утащить, рассказывала о том, как одичавшие за месяц работы, чумазые, как поросята, мужчины налетами захватывали близлежащие к шахтам города и деревни. Черные, немытые рожи вызывали смех и веселье, а они, размахивая инструментами, наводняли трактиры и постоялые дворы, чтобы превратиться в людей, потратить часть заработанных денег и уже спокойными разойтись по домам к женам и детям.

Киоре слушала и невольно смеялась — так простодушно и легко повествовала о довольно тяжелой жизни Джемма. Она свихнулась бы и сбежала на поиски лучшей доли. В чём и призналась. Ее собеседница кивнула: и таких хватало, кто отправлялся даже покорять столицу, неизвестно на что надеясь. Кто-то через несколько лет возвращался и спивался, кто-то и правда чего-то добивался, но большинство все-таки предпочитало привычные быт и уклад, сложившиеся за столетия. Налогами их не душили, защищали от разбойников и голода. Замерзшие деревни вот стали первым страшным событием за много-много лет.

Уже далеко за полночь девушки разошлись, довольные проведенным вечером, и Киоре поднялась на второй этаж — не мудрствуя, ее определили в ту же спальню. Слева в коридоре падал свет из открытой двери, слышался приятный, тихий баритон господина Джеммалсона. Он читал поэму о герое, что шел сквозь вьюгу, пытаясь одолеть чары души гор, чтобы спуститься вниз и принести людям в деревне шейту. Что такое эта самая шейта, она не поняла, поскольку лекаря перебил Доран:

— Ниира, заходите. Мы уже достаточно наблюдаем вашу тень.

Она зашла в крохотную библиотеку: всего-то пара стеллажей книг, небольшой стол с газовой лампой и четыре непритязательных кресла.

— Не хотела мешать столь проникновенной декламации, — улыбнулась она, опускаясь в кресло напротив Дорана; хозяин дома стоял у одного из стеллажей, вытянув руку с книжкой.

— Джеммалсон очень любит эту историю о глупом самопожертвовании, — Доран отпил из бокала, — герой ведь умрет, отдав дары людям.

— А некто до дыр зачитал баллады эпохи Княжеств, — лекарь прищурился и коварно улыбнулся.

Еще некоторое время он читал стихи, выразительно и трогательно, и Киоре с наслаждением слушала, незаметно присматриваясь к Дорану. Глаза герцога странно блестели, волосы растрепались. Китель был наброшен на спинку кресла, а рукава рубашки закатаны до локтя — оставленный богом шрам скрывала тканевая повязка. Дочитав, господин Джеммалсон откланялся: рано утром его опять ждали в госпитале. Огонек в лампе дрожал, а Доран неотрывно смотрел в пламя, поворачивая опустевший бокал. Бутылка на столе просвечивала, и содержимое знаменательно приближалось к самому донышку.