Три мести Киоре (СИ)

— Что я и говорила! Его строил один из самых бесталанных студентов университета на деньги, пожертвованные каким-то сумасбродом, — фыркнула Афранья и пошла дальше вдоль окон.

Дирижабль полетел над столицей, и с высоты Тоноль казался мрачным, огромным чудовищем, пронзенным прихотливо извивавшейся рекой. Некоторые здания узнавались, какие-то девушки определить не могли, и они даже не заметили, как постепенно, небольшими группами, уходили и возвращались пассажиры дирижабля.

— Я, пожалуй, посижу, — выдохнула Ниира, с жалостью отходя от окна к ближайшему креслу.

Но не успела она перевести дыхание, как последнюю группу позвали на экскурсию в рубку. С помощью Афраньи Ниира поднялась и преодолела коридор, прислушиваясь к разговорам троих ученых. Рубка была гораздо меньше галереи; слева и впереди стояли одетые в форму мужчины, напряженно наблюдавшие за какими-то приборами и державшие руки на рулях. Справа у переговорной трубки о чем-то спорил со свесившимся с лестницы механиком в синем комбинезоне капитан. Отпустив его, он повернулся к гостям.

— Собственно, отсюда осуществляется управление дирижаблем. Как видите, все приборы довольно просты и незамысловаты, — ученые кивнули, — не произошло никаких существенных усложнений по сравнению с предыдущими моделями дирижаблей. Можете рассмотреть поближе, но ничего не трогайте, пожалуйста.

Ниира и Афранья быстро осмотрели приборы, на которых колебались стрелки, попытались вникнуть в разговоры ученых, но в итоге бросили эту затею и встали подле рулевого.

Перед ними простиралась панорама не низа — окна здесь смотрели четко вперед, и облака летели столь близко, что, казалось, их можно рукой коснуться, и с такого расстояния они больше походили на густейший туман, чем на пух или комки ваты. Отдавал приказы капитан. Что-то невнятно-ругательное выплевывала переговорная трубка голосами механиков, гудели двигатели, но, повинуясь приказу, вскоре отключились, и рубку объяла тишина.

— Что происходит? — с волнением спросила Афранья у капитана.

— Мы летим по ветру, и за оставшееся время полета с отключенными двигателями как раз вернемся к мачте, — отозвался он, тут же возвращаясь к трубке, из которой опять неслись ругательства.

Афранья заворожено смотрела за проплывавшими внизу лугами.

Обратный путь Ниире дался гораздо легче: коридор она преодолела без страха, даже по трапу прошлась спокойно, без панической спешки, хотя дрожавшая площадка и ожидание лифта вернули малую толику ужаса. Но стоило ей оказаться на земле, как захотелось обратно на дирижабль, снова лететь, снова видеть маленькие домики, такие игрушечные…

— Вот! Теперь ты меня понимаешь! — улыбнулась Афранья подруге.

Ниира моргнула и отвернулась от дирижабля. Навалилась усталость, с новой силой заболела перегруженная нога, заставляя стиснуть зубы, тем более что так необходимая трость в виде зонта осталась подаренной, как будто принесенной в жертву, огромному механизму.

— Смотри, потушили… — чтобы отвлечься, указала она на остатки планёра.

— Скорее сам догорел, — фыркнула Афранья. — Пойдем узнаем, что случилось.

У обгоревших остатков всё еще находились люди, тихо переговаривавшиеся и качавшие головами. Пахло паленым и отчаянием, и начался мелкий дождик, увлажнивший траву. Девушкам охотно поведали, что планёр, стоило ему взлететь, загорелся, поскольку двигатель у него оказался плохонький, а дальше произошло крушение. Пилота удалось спасти, но проект оказался безвозвратно загубленным.

— О? Барон Гештада? Что он здесь делает? — спросила Афранья, взглядом указав на мужчину в синем мундире.

Барон стоял боком к ним, перед самыми обломками, и смотрел на них, как будто проклинал. Темные брови сошлись на переносице, а пышные усы понуро опустились от дождя.

— Он был тем, кто вложился в этот проект. Можно понять его разочарование, — услышали они в ответ от какой-то женщины, укачивавшей ребенка.

— Финансовое положение барона не так хорошо, чтобы тратиться на проекты, — фыркнула Афранья. — Ниира, ты как?

Бледная баронета смотрела на обломки, на собранного, как перед смертельным боем, мужчину, и понимала, что еще чуть-чуть, и она сядет на землю.

— Пожалуйста, отведи меня в автомобиль, — попросила она из последних сил.

Оказавшись с помощью подруги в транспорте, Ниира вздохнула и вытянула ногу, наслаждаясь покоем, пока водитель поднимал крышу от дождя.

— Едем ко мне домой, там тебя осмотрит наш семейный врач! Возражения не принимаются! — властно отрезала Афранья, суетливо поправляя кружева на рукавах.

— Афранья, я с радостью стану гостьей в твоем доме, но осмотреть себя не позволю. Я давно наблюдаюсь только у одного врача, больше никому не показываю ногу, — начала она осторожно. — Пойми и меня. Мне достаточно будет час посидеть спокойно, и всё пройдет.

— Ниира… Но ведь моя же вина, что вытащила тебя из дома, — Афранья натолкнулась на серьезный взгляд подруги и вздохнула. — Хорошо. Выпьешь чаю со мной. Кстати, ты никогда не рассказывала, как получила увечье.

Ниира слушала капли, стучавшие по крыше. Некоторые залетали внутрь автомобиля, оседая на одежде и бархате обивки.