Три метра над небом. Я тебя хочу

То ли немного позже, то ли гораздо позже. Когда засыпаешь, а потом просыпаешься, никогда не понять, сколько прошло времени. Я просыпаюсь. Она лежит рядом. Распущенные волосы на подушке, ровное дыхание. Я начинаю тихо одеваться. Ева просыпается, когда я натягиваю рубашку. Она проводит рукой рядом с собой. Понимает, что меня там нет. Поворачивается. Улыбается, обнаружив, что я рядом.

– Ты уходишь?

– Да, мне надо домой.

– Арбуз мне очень понравился.

– Мне тоже.

– А знаешь, что мне особенно понравилось?

– Я вспоминаю все, что мы проделали, и мне кажется, что все было одинаково хорошо. Зачем же разочаровываться?

– Нет, а что?

– Что ты не спросил меня, понравилось ли мне.

Я ничего не говорю.

– Знаешь, это то, что все обычно спрашивают, и я себя так глупо чувствую… никогда не знаю, что сказать.

Все. Кто это все, чуть было не спросил я. Но, в конце концов, это неважно. Когда это не более, чем просто секс, объяснения не нужны. Вот когда это больше, чем секс, – тогда тебе нужны подробности.

– Я тебя не спросил об этом, потому что знаю, что тебе было хорошо.

– Нахал!

Она произносит это слишком нежно. Меня это беспокоит. Она придвигается и сжимает меня ногами, целуя при этом в спину.

– Ну ладно, тебе как, понравилось?

– Очень.

– Ну вот, видишь.

Она добавляет:

– Очень-очень.

– Знаю, – поспешно поцеловав ее в губы, направляюсь к двери.

– Я хотела тебе сказать, что пробуду здесь еще несколько дней.

Эта женщина уже начинает меня утомлять.

– Будешь заниматься шопингом?

– Да… – она улыбается, потягиваясь от удовольствия. – И шопингом тоже…

Я не даю ей возможности продолжить фразу.

– Позвони мне как-нибудь, у тебя есть мой телефон.

И быстро выхожу. По лестнице спускаюсь уже немного медленнее. Снова один. Надеваю куртку и достаю сигарету. Оцениваю обстановку. Половина четвертого. За стойкой уже другой портье. Помоложе. Он дремлет, откинувшись на спинку стула. Выхожу на улицу и завожу мотоцикл. Чувствую на себе запах арбуза, ну и всего остального. Жаль, что мне не удалось поблагодарить вчерашнего портье. Ну, например, оставить ему чаевые, пошутить с ним, выкурить сигаретку. Может быть, я даже рассказал бы ему что-нибудь, какую-то историю, которыми делятся между собой мужчины. Может, и у него в прошлом были такие истории, которыми он делился со своим другом. Нет ничего приятнее, чем рассказывать пикантные детали другу. Особенно, когда не затронуто твое сердце. Это не то, что было с ней. О ней я никогда никому не рассказывал, даже Полло.

Снова эти мысли. Что делать, ничего тут не исправишь. Когда ты просто занимаешься сексом, невольно вспоминается та, настоящая любовь. Она настигает тебя без предупреждения. Является запросто и всегда неожиданно: невоспитанная и прекрасная, и нет ей равных. На миг я снова растворяюсь в этом свете, в голубизне ее глаз. Баби. Я вспоминаю тот день.

– Ну давай, иди, чего ты ждешь?

Сабаудия. Побережье. Мотоцикл стоит под сосной, у дюн.

– Ну так как, Стэп? Я не поняла, тебе брать мороженое или нет?

Я наклоняюсь, чтобы защелкнуть цепь на мотоцикле.

– Ну что ты, как глупенькая. Я же сказал. Нет, Баби, не надо, спасибо.

– Да я же знаю, что ты хочешь.

Баби, моя нежная упрямица.

– Но тогда прости, что же ты спрашиваешь? Подумай сама, неужели бы я сам не купил, если бы хотел, оно стоит копейки?

– Вот видишь, какой ты. Сразу о деньгах. Какой же ты меркантильный.

– Да нет же, я так сказал, потому что лед ничего не стоит. Так что, Баби, даже если возьмешь, в крайнем случае можно его и выбросить.

Баби возвращается с двумя морожеными в руках.

– В общем, я взяла два. Держи, мне – апельсиновое, тебе – мятное.

– Мятное ненавижу.

– Слушай, сначала ты говорил, что вообще не хочешь, а теперь капризничаешь из-за вкуса. Посмотрите-ка на него. Увидишь, оно тебе понравится.

– Как я увижу, если я его не люблю!

– Ты сейчас так говоришь, потому что ты уперся. Бери, я тебя хорошо знаю.

Сначала она открывает мое и принимается его облизывать. Попробовав, она протягивает мороженое мне.

– М-м-м… Твое такое вкусное.

– Ну, так и возьми его.

– Нет, я сейчас хочу апельсиновое.

И лижет свое, с улыбкой глядя на меня. Вдруг вытягивается как струна – мороженое быстро тает, и она заталкивает его целиком в рот. Смеется. Потом ей снова хочется полизать мое.

– Слушай, дай мне немного твоего.

Она нарочно так говорит, и смеется, и трется о меня. Мы прислонились к мотоциклу, я расставляю ноги, она встает между ними, и мы целуемся. Мороженое тает, оно течет по пальцам. И каждый раз мы подставляем язык и слизываем то апельсин, то мяту. С пальцев, с запястья. Мягкая. Нежная. Она похожа на маленькую девочку. На ней длинное голубое парео с темным рисунком. Оно завязано на талии. Голубые босоножки, купальник тоже голубой и на шее – длинное ожерелье с белыми круглыми ракушками, одни – побольше, другие – поменьше. Они пританцовывают на ее теплых грудках. Она целует меня в шею.

– Ай!

Она положила мне холодный кусочек мороженого на живот.

– Маленький мой, ай… – передразнивает она меня. – Что такое? Я тебе сделала неприятно? Тебе холодно?