Три метра над небом. Трижды ты

Я наливаю в ее стакан сок, в мой – пиво и возвращаюсь обратно.

– Эй, да ты мне почти ничего не рассказала про сегодняшний визит к врачу. Как он прошел? Я был в поезде, там плохая связь. А потом я понесся на студию. Извини, что не встретился с тобой до этого.

Джин пыталась об этом не думать, а сейчас она чувствует какой-то спазм, но предпочитает не обращать внимания.

– Хорошо, все нормально.

Я замечаю, что по ее лицу промелькнула тень.

– Точно?

– Да, конечно. – Она открывает сумочку и передает мне папку. – Это результаты сегодняшнего УЗИ. Выросла на десять процентов, она в изумительной форме.

– Хорошо, я счастлив.

Я просматриваю листы, вчитываюсь в показатели, рассматриваю снимок этого крошечного тельца и, захваченный образом того прекрасного, что мы с ней создаем, я даже не замечаю грусти, которая внезапно меня охватывает.

Джин бродила весь день, пытаясь смириться с этой болью, пытаясь найти кого-нибудь, с кем разделить отчаяние от этого открытия. Элеонора отвечает на звонок, даже не посмотрев, кто это.

– Эле, что делаешь?

– Джин! Какой сюрприз! Ничего, я только что вернулась домой.

– Выйдешь?

– А ты где, внизу?

– Да.

– Уже иду.

Элеонора мгновенно спускается вниз, выходит за ворота. Она смотрит на Джин, молча вглядывается в нее, не очень понимая, что думать. А потом произносит какие-то пустые слова – чтобы просто начать разговор.

– Ну и как?

– Да ничего.

– Не говори мне: «Я проходила мимо», а не то я на тебя наброшусь! Джин отвечает слабой улыбкой.

– Я боюсь.

– Чего?

Джин молчит, а потом понимает, что у нее не получается, не получается это сказать.

– Может, из меня не выйдет хорошей мамы.

Элеонора качает головой.

– Послушай, если уж из тебя не выйдет хорошей мамы, то я-то, самое большее, смогла бы ухаживать за рыбкой. Да и то – я даже не уверена, что не утопила бы ее.

Они обнимаются, и Джин ей шепчет:

– Будь всегда со мной рядом.

– Всегда. Даже если иногда по вечерам я буду выходить с неким Маркантонио.

Джин отходит от нее в сторону.

– Вот это да! Как же я счастлива! Вы уж постарайтесь продлить это «иногда»! Вы идеальная пара, те двое вам совсем не подходили… А они как, уже встречаются?

– Нет. Такое бывает только в кино. Он вернулся к бывшей, а она, я думаю, теперь со своим одноклассником.

Они продолжают болтать в том же духе, время от времени шутя. Джин смеется, но исподтишка смотрит на подругу; на самом деле она испытывает невероятную печаль. «Я не могу поговорить с моей лучшей подругой, не могу рассказать ей о моей проблеме, не говорю ей ничего, продолжаю смеяться, но мне так хочется плакать…»

Позже Джин заходит к своей матери.

– Эй, а ты тут что делаешь? Я услышала, как поворачивают ключ, и подумала, что это твой отец вернулся раньше.

– Нет, нет, это я, мне еще разрешено пользоваться ключами, не правда ли? Мне дали это разрешение, когда мне было четырнадцать. Разве у меня их отнимут?

– Ну конечно, ключи твои, и я их никогда у тебя не отниму.

Услышав эти слова, Джин делает усилие, чтобы не заплакать, и тут же понимает, насколько она слаба. Тогда она переводит разговор на другое и притворяется:

– Мне нужно кое-что забрать в комнате…

Она уходит по коридору, исчезая из поля зрения матери, а потом, восстановив душевное равновесие, возвращается, улыбаясь.

– Ну как, все в порядке?

– Да, я искала вот это. Я помню, что она была тут, и мне захотелось ее прочитать.

И она показывает матери книгу «Три комнаты на Манхэттене» Жоржа Сименона.

– Хорошая книга, мне тоже понравилась.

– У Стефано нет ни одной из моих книг, и я думаю как-нибудь забрать их все отсюда. Думаю, справедливо, чтобы эта библиотека была и немного моей.

– Ну конечно.

Джин идет к двери и, удаляясь, думает: «Если я не расскажу об этом своей матери, то кому я смогу сказать?» Однако в то же самое мгновение она сама себе дает ответ: «Ты знаешь, что бы она тебе сказала. Она бы сказала, что нужно начать лечение. Она не хочет потерять свою дочь так же, как и ты не хочешь потерять свою». И тогда Джин чувствует себя сильнее и, взяв себя в руки, оборачивается.

– Пока, мама. Мы скоро придем ужинать вместе. Ты не против?

– Ну конечно.

И Джин, улыбаясь, выходит из квартиры. Франческа несколько секунд смотрит на закрытую дверь, надеясь, что дочь ей не солгала, что все в порядке, что у нее нет проблем со Стефано. А потом вздыхает и возвращается на кухню.