Три мгновения

«Нет, он не может быть виноват, только не он! Мой милый Гарри… Эними околдовал его… Да, это не Гарри… Я люблю его, я никогда не смогу сделать ему больно…»

«А он? Разве не он сводит тебя с ума своим молчанием? Разве не он растоптал вашу любовь? Ты должен ненавидеть его!»

«Должен ненавидеть, но я люблю!..»

«Но разве ты не хочешь убить его? Тебе его жаль? А он пожалел тебя? Он убивает тебя каждую секунду!..»

«Но я люблю его… А если он действительно счастлив? Я должен уйти, и оставить их обоих в покое...»

«Счастлив?! Но он говорил, что счастлив с тобой, не могло же все так быстро измениться! Если бы это было так, он хотя бы объяснился! Нет, он просто лгал, глядя тебе в глаза! Он нашел твою слабость, использовал тебя, и бросил, как бросают тряпку, ненужную вещь!..»

Драко стиснул зубы, и так сильно сжал руками одеяло, что побелели костяшки пальцев, а из-под ногтей выступила кровь. Виной тому была ярость, или зелье, выпитое слизеринцем, но он словно сошел с ума, в голове пульсировала лишь одна мысль, отражавшая его собственные слова: «Я никому его не отдам!». Свеча догорела, но Драко не уснул, как обещала Камелия. Непонятно, откуда взялись силы, и он вскочил с постели и с горящими глазами побежал к Снейпу, оттолкнув пытавшегося остановить его Блейза.

Все складывалось так, как хотел Драко. Лаборатория оказалась закрыта с помощью известного Малфою пароля, а зельевара внутри не было. Дрожащими руками Драко открыл шкафчик с ядами, и вытащил знакомый флакончик с черной жидкостью. Напиток Живой Смерти. Он сам его делал, и никак не мог подозревать, для чего ему это может пригодиться. «Одной капли достаточно, чтоб отравить нас всех», - всплыли в памяти слова профессора.

Перед глазами стоял какой-то странный туман, когда Драко открыл бутылку усладэля, кем-то услужливо тут же поставленную и, зачерпнув серебряной снейповской ложечкой, налил в напиток яд. Словно в беспамятстве, он выбросил ложку и, расставив все по местам, прихватил бутылку и вышел. Сейчас он даже напрочь забыл о своем видении, в котором собственными руками убивал Гарри, и не был способен понять, что это - предостережение. Оценить по достоинству его взгляд мог лишь Колин Криви, который через фотокамеру видел взгляд василиска.

Малфой не знал, где разыскивать бывшего любовника. В голове все перемешалось, и сейчас Драко не мог бы с уверенностью сказать, где Подземелья Слизерина или как зовут его декана. Но словно какой-то голос вел его по коридорам и этажам Хогвартса туда, где он мог найти Поттера. И этим местом оказалась вовсе не Гриффиндорская Башня, а пустой кабинет прорицания. Слегка пошатываясь, но решительно открыв дверь, Драко увидел Гарри.

* * *

- Зачем вам это? - спрашивал женский голос.

- Что именно? - судя по тону, на лице мужчины расцвела недобрая усмешка.

- Зачем вам разводить их?

- А ты хочешь знать? - рассмеялся мужчина.

- Да, хочу, - упрямо заявила девушка. - Мне надоело чувствовать себя пешкой в чужой игре. Я абсолютно не понимаю ваших замыслов и действий.

- А не многого ли ты хочешь? - почти прошипел мужчина, как если бы разговаривал со змеей. - Ладно, теперь все подходит к логическому завершению, поэтому я могу рассказать тебе.

Все дело в пророчестве. Много лет назад наша многоуважаемая прорицательница Трелони, пребывая в трансе, сообщила кое-что для меня весьма интересное.

- Если вы собираетесь посвящать меня в тайны пророчества о Гарри Поттере, - перебил женский голос, - то не нужно. Эта история мне известна.

- Девочка моя, - казалось бы, ласково, но с какими-то настораживающими нотками произнес мужской голос, - если хочешь узнать все - не мешай. Конечно, я говорю не об этом пророчестве - о нем, наверное, знает добрая половина магического сообщества. Но мало кому известно, что милейшая госпожа Трелони в тот вечер выдала еще одно - относительно нашего с тобой общего друга. Звучит оно так.

«Настанет день, когда появится Лев, которому под силу будет совладать с Великим Наследником Слизерина... Врагом Льва будет Змея, и пока между ними будет вражда, Великий может не беспокоиться за свою судьбу, ибо Змея будет выпивать все могущество Льва... но если придет время, когда Змея и Лев объединяться, тогда сильнейший из них способен будет убить Наследника... если же разорвать их узы, Великому ничего не будет угрожать, ибо один из них погибнет».

Теперь тебе ясно?

- Да, мой Господин.

- Вот так-то лучше, потому что мне надоело иметь дело с истеричной девчонкой, которой к тому же не привили уважения к старшим.

Девушка невольно хмыкнула. Мужской голос добавил уже более дружелюбно:

- Ну ладно, я преувеличиваю. В данном случае не к старшим, но сильнейшим.

Раздались шаги, будто кто-то прошелся из угла в угол, и рассказчик продолжил: