Три минуты молчания

- Тебя что больше интересует - как заварили или как приняли? Свидетельство - имеем. Прикроемся, когда потечет, больше-то на что надеяться? Там уж - ни ангел не явится, ни чайка не прилетит.

Мне неприятно было, что он так шутит. Знал я, как это делается. Являются три субъекта на судно, щупают заплату пальчиками и морщатся, и все их стараются побыстрее в каюту проводить, выставить им спирту или трехзвездного. Но только у "деда" это было не в обычае. Все-таки здорово он сдал, наверно. Раньше он капитанам головы отвинчивал, а судно у него из порта выходило, как со стапеля.

- "Дед", давай - за твою заплату.

- Давай, - он потрепал меня по волосам и успокоил: - Да там хоть всю обшивку меняй, один результат...

Нет, он еще в силе был. Ведь хорошо уже нагрузился - и ни в одном глазу, другой бы уже Васю под столом вспоминал. Я смотрел на "деда" - он оживился, вроде бы помолодел, оттого что встретил меня; я ведь знал, что он меня любит, и я его тоже любил, - и вот я думал: как же я скажу ему про свое решение? А "деду" я должен был cказать.

- Ну, а ты как, Алексеич? Месячишко погуляешь?

- Может, и больше.

- Больше-то смысла нет. Если бы летом...

- Нет уж, до лета я не дотяну.

"Дед" поглядел подозрительно.

- Ты что-то виляешь. Никогда ты со мной не вилял.

- И теперь нет. Просто я на берег списываюсь.

- Надолго?

- Не знаю. Пока - насовсем.

"Дед" ничего не сказал. Разглядывал свой фужер.

- Сказать по совести, хватит мне. Я в армии наплавался*, три года протрубил, и тут столько же. Посуху и ходить

* Армией моряки называют и военный флот.

разучусь, все палуба да палуба. А жизнь - она тоже проходит.

- Н-да, - "дед" вздохнул. Потом улыбнулся, как будто чего-то вспомнил. - А что, Алексеич, может, вместе еще поплаваем?

- С тобой-то - отчего ж нет?

- А вот завтра и поплывем.

Я замотал головой. Ничего он не понял.

- В другой раз, "дед".

- Другого раза не будет. На пенсию меня уведут, под белы руки.

- Тебя на пенсию? Ты шутишь!

- Почему же не пошутить? Раз ты тоже шутишь. А если по правде, то мне ведь уже нормальную комиссию-то не пройти.

- Ну, знаешь, "дед"... Наверное, мы все, сельдяные, на пенсию уйдем, а ты останешься.

- Так вот, Алексеич. Команда, я слышал, недобрана, вожакового не хватает в роли. Я почему знаю - дрифмейстер с помощником сами вожак сегодня укладывали в трюме. Вот ты и пойдешь вожаковым. Это я с капитаном обговорю.

Я подумал - наверное, не сахар ему на этом чертовом "Скакуне". Когда уже вся команда знает, что ты последнюю экспедицию плаваешь.

- "Дед", мы ведь не навек расстаемся. Ты иди и возвращайся. И чтобы с тобой ничего такого не приключилось.

"Дед" вдруг насупился, опустил взгляд. Я-то не заметил, как они подошли, эти двое. А они у меня за плечом стояли: один - Граков, персона, всей добычи начальник, "сельдяной бог", а второй - бывший мой кеп; ну, скажем, один из бывших, у меня их там штук семь было; тоже личность знаменитая в свое время, а теперь - из его прилипал.

Они к своему столику проходили забронированному, и как бы призадержались невзначай.

- Что же это с Сергей Андреичем-то может приключиться? - Голос у Гракова был веселый, но как бы и озабоченный. - Привет тебе, Сергей Андреич.

"Дед" чего-то буркнул в ответ, я и то не расслышал.

- А кстати, как у тебя с восемьсот пятнадцатым? Отчалите завтра? Ты извини, я, может, не к месту...

- Да уж такие мы люди, - сказал "дед", - на службе про футбол говорим, на футболе - службу вспоминаем.

- Чего,чего? Это ты интересно!..

Граков на шажок поближе к нам пододвинулся. А прилипала-то его просто заклокотал от восторга, даже залысинки у него посветлели.

- Надо бы наоборот, - сказал "дед", - но не можем.

- Не можем, это точно! - Тут же опять он сделался озабоченный, Граков. - Но мне докладывали: там вроде бы все зализано.

- Ну, раз докладывали...

- Да я ведь и тебя немножко знаю, за тобой проверять не нужно. Ну, одну экспедицию еще попрыгает "Скакунишко" твой, а там и на слом, а?..

- На слом, - сказал "дед".

Больше им, вроде, и говорить было не о чем. Но Граков вокруг себя пошарил глазками, и прилипала мигом куда-то шастнул - не иначе, за стульями. А мы их и не приглашали, прошу заметить.

- И нас самих, наверное, на слом? Как думаешь? "Дед" насчет этого ничего не думал.

- Значит, последний вечерок сидишь?

- Значит, так.

А точно - прилипала уже стулья тащил. А за ним официантка - с бутылкой "Арарата". Для Гракова тут специально держали, другого он не пил. Она было начала распечатывать, но прилипала у ней перехватил бутылку.

- Нет-нет, дайте, дайте.

Вышиб пробку ладонью. У него это красочно получилось - покрутил, покрутил и вышиб. Подал бутылку Гракову. А тот уселся - но не прямо к столику, а чуть боком, - и помахал бутылкой: кому бы налить первому. "Дед" свой фужер прикрыл ладонью: у него, мол, налито до половины.

- Марочный! - Граков удивился.

- Тем более, мешать не стоит.

- Тогда, с твоего разрешения, бича захмелим.

И долил мне. Быстренько, я и не успел свой фужер прикрыть. Ну, и духу не хватило, если по правде. Он-то все-таки бог. Я ему только сказал:

- Промыслового, прошу не путать.