Три мирных года (СИ)

— Герой Советского Союза… посмертно, — отозвалась Довнарович. — Во время атаки имперцев на Ташкент прикрывал со своим отрядом отход мирных жителей, вызывая огонь на себя. Ну а до того, был комендантом строящегося Нового Ленинграда.

— В какую сторону пошёл Берестянский? — не слушая Ясю, спросил я у Алексея.

— Вон туда, к новостройкам, — махнул рукой Череп в сторону улицы Липницкого.

— Здесь всё новостройки, — ехидно отозвался я. — Куда точно?

— Эти просто сданы неделю назад, — растерялся Черепанов. — Дома 25, 27 и 29. А вот строительство 31-го дома приостановили и перекинули технику на внеплановый детский сад. Не рассчитали немного, что будет так много семей с дошкольниками.

— Угу, — пробормотал я про себя и немного отошёл в сторону, советуясь с Артемидой.

Она подсказала мне простое и очевидное решение, которое многие не уловили, будучи введены в заблуждение словами Берестянского про некую даму, к которой он якобы навострил лыжи. Артемида, подобно Шерлоку Холмсу отсекла всё лишнее. Дама выдумана, а значит, ни к кому по чётной стороне, где дома были давно заселены, он пойти, не мог. Оставались пока пустые три недавно сданных дома. Однако было сомнительно, что солдат попытается обосноваться там и не засветиться. Оставалась брошенная стройка.

— Идём к 31-му дому, — скомандовал я. — И аккуратно.

И если построенная до сорокового дома чётная сторона ещё освещалась, то на нечётной улице погружалась в темень уже после 27-го дома. Рассредоточившись, мы стали обходить недострой, но не теряя друг друга из виду. Минут десять мы ходили, изучая дом, я наметил, как можно войти, не спотыкаясь о строительный мусор. И вдруг что-то мелькнуло на уровне третьего этажа.

Я махнул рукой, подзывая Черепа и мы внимательно стали наблюдать за тем местом. Вот ещё раз, а вот и устойчивый свет, которого не было видно с улицы. Погода в Новом Ленинграде не май месяц, бойцу надо где-то греться.

— Третий этаж, — шепнул я подошедшей Ясе, а потом повернулся к Черепу. — Понял, как идти?

Он молча кивнул, и мы скользнули бесшумными тенями внутрь недостроя. Хотя сложно было его так назвать, здание практически построено, не хватало некоторых мелочей. Видать, сильно прижало новоленинградский исполком, раз они экстренно стали сооружать новый детсад.

До третьего этажа мы дошли бесшумно, но когда выходили с лестничного пролёта, Довнарович зацепила ведро с эмульсией и то загремев полетело вниз по лестнице.

Мы с Черепом ругнулись и достали пистолеты. Свет, который мерцал из-за двери, погас, а потом и она сама распахнулась и оттуда вылетел лазерный луч.

Мы прижались к стенам едва дверь скрипнула, поэтом луч пробил стену, а следом послышался немного истеричный голос:

— Не подходите! Я не дамся живым! Я всё равно их убью!

— Кого убьёт? — не поняла Яся.

— Таусийцев, — пояснил я.

В этот момент у меня в голове всё сошлось. Я вспомнил лекцию профессора Арояна, которую пришлось экстренно покинуть. Тауси, крайне шовинистическое общество, которое людьми считает только своих и краснополосочных имперцев.

Не пытались они его завербовать. Скорее всего, они просто зверски его пытали или издевались, а отдельно от остальных держали… А неважно. Выясним. Не хотел рассказывать военным следователям, расскажет добрым людям в белых халатах.

Я вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха и гаркнул:

— Рядовой Берестянский! Это сержант Кирьянов! Положи оружие на пол и выходи с поднятыми руками!

За дверью послышались крики, и вот ещё один выстрел разнёс верхнюю часть двери.

— Боец, ты что не понял! — продолжил давить я.

Третий выстрел. На этот раз прошло над Яськиной головой. Она подумала и отошла чуть дальше, а я встретился глазами с Черепом. Тот молча кивнул и два раза выстрелил, но не в дыру в двери, а рядом в стену. Мы отскочили.

Берестянский начал беспорядочную пальбу, а мы считали выстрелы, стараясь не сбиться.

На пятнадцатом мы переглянулись, сверились.

— Пора! — скомандовал я и мы выскочили и бросились к комнате, где укрывался беглый боец.

Он попытался отбиваться ставшей бесполезной лазерной винтовкой, из которой только что стрелял в нас, однако Череп ловко уклонился и сделал подсечку, Берестянский рухнул, а я, подбежав, плотно зафиксировал вырывающегося бойца. Вдвоём мы стянули ему руки специальным фиксирующим ремнём, который используется на флаерах, но и в мирной жизни годится. Он продолжал дёргаться, пытаясь нас лягнуть и лишь когда мы связали ему ноги, затих и только всхлипывал, бормоча под нос, что-то несвязное.

— Интересно, где он лазерную винтовку взял, — тяжело дыша спросил Лёха.

Я взял в руки оружие и осмотрел его.

— Трофейная, — вынес вердикт я. — Имперское производство на Дареггене. Скорее всего, стащил со склада.

Я с жалостью посмотрел на бедолагу бойца. Давно он готовился, раз пропажу винтовки не связали с его побегом. А, может быть, о краже никто до сих пор не знает. Прапорщики из хозчасти мастера маскировать недостачу.

— Звони, — бросил я Черепу.

— Кому? — не понял он.

— Нашим. Точнее, тому, кто тебе приказ отдал, — вздохнул я.