Три мужа и ротвейлер

Дверь подъезда была по-прежнему нараспашку — теперь на третий этаж носили мебель. Человек осторожно поднялся по лестнице на шестой этаж и огляделся. На площадку выходили три двери — одна квартира, судя по некрашеной еще двери, была необитаемой, на звонок в другую никто не ответил, очевидно, хозяева были на работе. Но человека интересовала третья квартира — она по документам принадлежала Марии Николаевне Амелиной. Но где же она сама? Он прислушался — на площадке не было слышно ни звука — и принялся аккуратно колдовать над замками. Через десять минут он вошел в квартиру. Там было пусто. Квартира выглядела необжитой, это естественно, ведь Мария жила здесь всего несколько месяцев. Он походил по комнатам, огляделся. Вот на полочке стоят безделушки, которые он помнил еще по тем временам, когда они встречались с Марией. Вот в шкатулке серьги, что были надеты у нее в Москве, в их последнюю встречу. Он даже нашел в шкафу ее платье, что запомнил тогда. Паспорта в квартире не было, других документов тоже, но порывшись в письменном столе, он нашел старый альбом с фотографиями. Мария в юности, в театре, на Черном море…

Определенно, дело было нечисто. Она жила здесь, но потом куда-то пропала. И он обязательно выяснит, что с ней случилось.

* * *

Корень был в ярости. В ярость он впал позавчера рано утром, когда его обманула, обвела вокруг пальца наглая баба со своим белобрысым хахалем. Каким образом она сумела подать ему знак, Корень так и не понял, но тем не менее бабу освободили какие-то хмыри, а он. Корень, хоть и не потерял жизнь, но остался ни с чем, да еще и перед братвой неудобно. Но Корень всегда гордился своей выдержкой. Чего он достигнет, если сейчас вломится в квартиру к той бабе и прикончит ее?

Да ничего, кроме неприятностей. Ни денег, ни препарата он не получит. Так что с местью следует подождать, это всегда успеется.

Полдня ушло на то, чтобы освободиться от веревок и освободить своих подчиненных.

Потом немного пришли в себя, и к вечеру машина с Корнем и двумя его ребятами уже дежурила у дома зловредной бабы с собакой.

Свет у нее горел, но сама она не показывалась, даже с собакой не выходила. Наутро они вышли вместе с белобрысым, быстро шмыгнули в машину и отъехали торопливо. Корень был начеку и спокойно вырулил следом. Все шло по плану. Баба со своим белобрысым хахалем приехали к банку в центре города и остановили машину на платной стоянке за зданием, причем встали около самой будки охраны. Ну и черт с ними! Не так уж они ему и нужны. Гораздо проще перехватить деньги, которые получит неизвестный «Арвен», а с этими двоими он сможет разобраться позже.

* * *

Корень уверенно подошел к дверям банка.

Охранник лениво потянулся за пропуском.

— Я к главбуху, насчет открытия счета!

Охранник кивнул и махнул рукой:

— На второй этаж, комната двенадцать!

Поднявшись на второй этаж, Корень подошел к кабинету главного бухгалтера, занял очередь за знойной дамой бальзаковского возраста и направился к окошечку операционистки. Дождавшись, когда от окна отойдет кудрявая девушка в кожаном плащике, он вальяжно склонился к окошку, улыбнулся самой обаятельной (как ему казалось из своих улыбок и промурлыкал:

— Здравствуйте, Зульфия Омаровна! (имя-отчество операционистки он только что прочел над окошечком).

— Здравствуйте! — ответила дама несколько неуверенно — лицо посетителя, его близко посаженные глаза и густые брови были ей незнакомы.

Вдруг прямо перед Зульфией Омаровной появилась стодолларовая купюра. Операционистка, не меняя выражения лица и вообще никак не показывая своего оживления, сделала неуловимое движение рукой, и купюра исчезла. Взгляд ее необычайно потеплел.

— Чем я могу вам помочь?

Корень перешел на полушепот:

— Вот чем вы можете мне помочь. У вас есть такой клиент — фирма «Арвен». Так вот, когда их человек сегодня придет к вам, подайте мне, пожалуйста, какой-нибудь знак…

— Как же, ведь это такое нарушение… — так же полушепотом ответила Зульфия Омаровна.

Тут же перед ней появилась еще одна купюра. Молниеносно сглотнув ее, Зульфия прошептала:

— Я дважды включу лампу!

Корень ободряюще улыбнулся и вернулся на диванчик перед кабинетом главбуха. Оттуда отлично просматривалось окошечко Зульфии Омаровны. Корень с умным видом погрузился в чтение «Коммерсанта», который захватил исключительно для солидности, одним глазом наблюдая за окошком. Клиенты подходили один за другим, Зульфия Омаровна каждый раз включала лампу над окошком, чтобы клиенту удобнее было расписаться за полученные выписки. Очередь к главбуху понемногу рассасывалась. Наконец из кабинета вышла бальзаковская дама, за которой занимал Корень и сделала приглашающий жест. В это время к двери подбежала запыхавшаяся и совершенно замотанная толстушка с папкой.

— Кто последний к главбуху? Я за вами буду! Ой, я, наверное, уже не успею?

— Проходите, проходите, — галантно пропустил ее Корень, которому совершенно нечего было делать в кабинете, — проходите, я за вами.