Три недели из жизни лепилы

Ни я, ни кошка не обращали внимания на постоянно вещающий ТВ-6 — единственный канал, волны которого, почти не искажаясь, долетали сюда от ближайшего российского спутника. Лейла никогда не знала, а я уже не узнавал той страны.

Двадцать три сорок пять. Нарочито медленно я проверил занавески. Ни щелочки.

На моей половине кровати лежала пестрая смада[73] и шелковый ливанский балахон (до сих пор никак не запомню его арабское название) небесно-голубого цвета. Я стянул через голову футболку. Периферическое зрение зафиксировало в зеркале седобородого субъекта с двумя стремительно взбегающими по лбу залысинами и намечающимся пузом.

В последнюю минуту из морозилки выгружается лед, и, взятый спокойными и стерильными докторскими пальцами, в стакан звонко падает кубик.

Пахучим водопадом на него обрушивается джин «Аль-Махвит», но, несмотря ни на что, белый кусочек всплывает.

Счастливого плавания!