Три недели с леди Икс

По праву рождения старшему сыну герцога надлежало быть холеным и самодовольным, ибо первородство обеспечивало ему по английским законам земли и титул. И самыми большими его заботами должны были быть порвавшиеся во время псовой охоты бриджи или же случайная любовница, оставившая его ради маркиза, превзошедшего его по мужской части…

Однако это было бы справедливо в отношении старшего сына, рожденного в законном браке.

Совершенно по-иному дело обстояло с незаконным сыном, рожденным от восхитительной странствующей оперной певицы – дивной женщины, остановившейся на отдых в резиденции герцога Вилльерза на срок, достаточный для того, чтобы произвести на свет сына и… упорхнуть прочь, словно жаворонок, стремящийся в теплые края.

Торн Дотри не был ни холеным, ни самодовольным. Даже когда казался безмятежным, Торн всегда готов был к самозащите, и не без причины: все свои юные годы он привык отражать смертельную опасность.

Он превратился в мужчину, привыкшего полностью контролировать свой собственный мир, все и вся в нем, и даже не пытавшегося делать вид, что не знает тому причины. Он мог позволить себе вполне расслабиться, лишь сидя вот так, в компании лучшего друга, товарища детства и юности, Вэндера.

Низкий голос Вэндера нарушил благостную тишину, царящую в библиотеке:

– Не одобряю твоего выбора, Торн. Безусловно, Летиция Рейнзфорд вполне могла бы стать кому-нибудь недурной супругой, однако тебе она не годится. Почему, скажи мне, бога ради, ты выбрал именно ее?

Эвандер Септимус Броуди, будущий герцог Пиндар, лениво растянулся в кресле напротив, придерживая на животе стакан бренди. Вэндер был ближайшим другом Торна со времен обучения в Итоне – с той самой поры, когда ему приходилось доказывать свою состоятельность при помощи кулаков. Именно тогда эти двое, не сумевшие превзойти один другого в драке, сдружились навек…

Порой Торну казалось, что они с Вэндером словно две стороны одной медали: он, незаконный герцогский сын, вынужденный ежечасно отстаивать свою позицию в свете, и Вэндер, вполне законный герцогский отпрыск, совершенно не соответствующий общепринятому мнению о таковом. Вэндер был чересчур прям, чрезмерно мужественен, крайне силен для того, чтобы удовлетворять требованиям изысканного английского света.

Торн изумленно вскинул бровь – на ярмарке невест Летиция почиталась едва ли не сокровищем. Очарование ее было даже чересчур очевидно.

– И ты в самом деле не понимаешь?

– Ну, я знаю, что она весьма хороша собой. И что тебе предстоит отбить ее у своры юнцов, сочиняющих сонеты в честь ее прелестного носика. И все же она не годится для тебя.

– И почему ты так решил?

Торн на самом деле был изумлен. Вэндер вовсе не походил на будущего герцога: спутанные волосы, тяжелая челюсть кулачного бойца, а вовсе не аристократа – да и поведение у него было вовсе не аристократическое. Он никогда не посещал балов – и где же тогда, черт возьми, ухитрился он повстречать эту утонченную деву, мисс Летицию Рейнзфорд?

– Я сидел рядом с ней за столом на обеде у моего дяди. Она и в самом деле прехорошенькая. Но… в качестве твоей жены… нет, никуда не годится!

– Я все решил. Именно она. – Торн сделал глоток бренди и поставил бокал на столик. – Она красива, благородного происхождения, прекрасно воспитана. Чего мне еще желать?

– Мозгов! – Вэндер не сводил глаз с Торна.

– В постели мне ее мозги вовсе не надобны, – сухо ответил Торн. В его представлении Летиция отвечала абсолютно всем требованиям, которые только можно предъявить к супруге и матери будущих детей… даже если изысканный ум и не входил в число ее добродетелей. – Полагаю, одна из причин процветания моих фабрик – то, что у меня каждый человек на своем месте. По сути, меня не слишком волнует, чего у Летиции недостает, – главное, что в ней нет ничего лишнего.

– Полагаешь, я слишком строг? – фыркнул Вэндер. – Но ведь тебе придется жить с женщиной…

– Твоя правда, – отвечал Торн, – но я точно так же живу со своим дворецким. И какова тут разница? За исключением того, что с Иффли мне не приходится делить ложе. Летиция станет матерью моих детей и, на мой взгляд, обладает всеми статями, чтобы их прекрасно выкормить. Впервые я увидел ее на Круглом пруду в Кенгсингтон-Гарденс – она наблюдала, как мальчишки запускают игрушечные кораблики.

Его будущая невеста наверняка не одобрила бы этого сравнения, но тогда она показалась Торну необычайно похожей на бездомную собаку, которая с радостью последует за новым хозяином в обмен на малую толику доброты… Это казалось совершенным абсурдом – ведь она была красива, словно дикая роза, с роскошными волосами, достойными боттичеллиевского ангела. И должна была бы быть уверена в своей безраздельной власти над мужчинами – но все же в глазах ее, казалось, навек застыло выражение отчаяния, словно она молила о спасении.

В его понимании это будет честная сделка. Ее красота в обмен на защиту с его стороны.

– И ты намерен покинуть свою жену в этой твоей новой усадьбе с кучей детишек?

– Не вижу причин жить с ней в Старберри-Корт.