Три недели в Париже

Кей встала, обняла мужа и нежно поцеловала в губы.

— Ты самый удивительный муж на свете.

— А ты самая удивительная жена, моя прелесть. — Развязав пояс ее халата, Иан отступил в сторону. — Взгляни на себя. Как красиво.

Сбросив с себя халат, Иан взял ее на руки, крепко прижал к себе и поцеловал впадинку у основания шеи. Потом заглянул ей в глаза и сказал:

— Пойдем в постель. Обещаю не помять твою прическу и не размазать косметику.

— Бог с ними. Я снова причешусь и накрашусь.

Они улеглись, крепко прижавшись друг к другу, их губы снова встретились. Его поцелуи становились все более страстными, более настойчивыми…

Когда они уже лежали неподвижно, Иан приподнялся на локте и посмотрел на Кей.

— Быть может, сейчас мы зачали ребенка, о котором ты так мечтаешь, — пробормотал он. — Но даже если этого не произойдет, ничего страшного. Ты понимаешь это, дорогая?

— Да, понимаю, — Кей улыбнулась в ответ. — Доктор Бужон сказал, что нам просто надо продолжать попытки. А при необходимости у него всегда найдутся средства нам помочь.

Иан рассмеялся:

— Думаю, это не понадобится. Я уверен. Не забывай, что я чистокровный шотландский горец.

Через пятнадцать минут Кей снова сидела за туалетным столиком. Обводя карандашом контур губ, она думала о последних пяти днях. Иан приехал в Париж неожиданно, отозвавшись на ее приглашение сопровождать ее сегодня вечером на день рождения Ани. Он объяснил, что приехал на несколько дней раньше, так как почувствовал, что им необходимо побыть наедине друг с другом, вдали от Лохкрейги.

В первую ночь Кей рассказала ему о своем визите к доктору Бужону. С физической точки зрения у нее все было в порядке. Теперь, убедившись в этом, она могла поделиться своим беспокойством с мужем. Так посоветовал ей доктор, и Кей не пожалела, что последовала его совету.

Узнав о причине ее беспокойства, Иан попросил ее не расстраиваться. Его доброта придала ей смелости, и она рассказала о тех ужасных вещах, что случились с ней в детстве. Когда Кей закончила, он обнял ее и прижал к себе:

— Кей, дорогая, я никому не позволю тебя обидеть.

Она нежно прильнула к нему. Теперь Кей поняла, что его отношение к ней никогда не менялось. Что его отстраненность была плодом ее фантазии. И поклялась себе никогда больше не сомневаться в его любви.

Встав из-за туалетного столика, Кей направилась в спальню — высокая, стройная, длинноногая, элегантная. Сняв с вешалки шифоновое платье цвета шампанского, она стала его надевать. Внезапно, словно по ее приказу, появился Иан в смокинге, который очень ему шел.

— Застегнуть тебе молнию?

— Спасибо, Иан.

Разгладив на себе платье, она спросила:

— Тебе нравится?

— Оно великолепно сидит, такое воздушное и легкое, и ожерелье с серьгами необыкновенно к нему подходят.

— Еще раз спасибо за эту красоту. А теперь, по-моему, лучше спуститься в бар. Уверена, нас там уже ждут.

Кей заметила Александру, как только они с Ианом вошли в бар «Фонтенбло» — она сидела с Томом в углу у окна.

Подойдя ближе, Кей увидела, что на Александре тоже шифоновое платье, скроенное по косой из ткани разных оттенков зеленого. Через секунду появилась Джессика с Марком Силвестером. Она была в вечернем платье из бледно-голубой органзы с темно-голубым цветочным рисунком.

Как только Марк с Джессикой уселись за столик, Александра с легким смешком произнесла:

— Как видно, у всех нас одинаковое представление о том, что носят в Париже июньским вечером.

— Вы будете королевами бала, — сказал Марк.

— Ах, нет! — воскликнула Кей. — Сегодня эта роль отведена Ане.

Посмотрев на Тома, Иана и Марка, Александра заметила:

— Но одно, девочки, я могу сказать наверняка: у нас будут самые красивые кавалеры.

— Спасибо за комплимент, — ответил Иан.

Ему нравились подруги Кей и их приятели. Он познакомился с ними накануне вечером, когда Том пригласил их всех на ужин в «Амбруази» на площади Вож. Но самое большое удовольствие Иан получил от встречи с Аней Седжуик, превозносившей достоинства Кей. Ее племянник Ники был остроумен и очарователен. А четвертая участница квартета, Мария Франкони, так сногсшибательно выглядела в черном платье и жемчужном ожерелье, что к ней были прикованы все взгляды.

— Похоже, Ники с Марией не составят нам компанию. Я думаю, они заедут за Аней и отвезут ее в «Ледуайен».

— Аня не хочет опаздывать, — объяснила Александра. — Она хочет явиться первой, чтобы приветствовать гостей.

Принесли еще два высоких бокала с шампанским для Джессики и Марка, и шестеро друзей, чокнувшись, выпили за здоровье друг друга.

Стоя между Ники и Марией, Аня обвела взглядом фойе ресторана «Ледуайен». Ее лицо светилось изумлением и радостью, голубые глаза блестели, на щеках выступил румянец.

— Ах, Ники, дорогой мой мальчик, ты превзошел себя! — воскликнула она. — Какая красота!

Ники улыбнулся:

— Я рад, что тебе нравится. Мне хотелось, чтобы ты… чувствовала себя здесь как дома.