Три недели в Советском Союзе

— Я обязательно пройду с вами, уважаемый, но только в том случае, если вы предъявите мне своё удостоверение и ордер на мой арест, если у вас таковой имеется.

Один из парней, стоящих сзади, злым голосом выпалил:

— Надо же, какой грамотный! А если я тебя пинками вынесу отсюда, ты пойдёшь с нами?

Сергей рассмеялся и насмешливо воскликнул:

— Попробуй! Рискни, дружок. Только я тебя заранее предупреждаю, до тех пор, пока вы не предъявите мне документов и ордера на мой арест, я буду вас считать гопниками, шпаной подзаборной, и относится к вам соответствующим образом, так что это ты вылетишь отсюда вместе со своим дружком. Вас это тоже касается, уважаемый и стволы, если вы их с собой захватили, вам не помогут. Итак, время, пошел! Предупреждаю, действуйте строго по закону, иначе весь остаток жизни вы будете работать на аптеку и не в органах, а дворниками.

Тип, стоявший сзади, справа, зашипел:

— Мразь, да, я тебя сейчас…

— Тихо, лейтенант! — Грозным окриком одёрнул его третий мужчина, достал из кармана своего костюма удостоверение в красной корочке и сказал, протягивая его Сергею — Гражданин Чистяков, я капитан Николаев, старший следователь пятигорского УКГБ. Ордера на ваш арест у меня нет, но вы всё равно должны пройти с нами, чтобы ответить на некоторые вопросы.

Сергей сосредоточенно кивнул головой и ответил:

— Слушаюсь, товарищ капитан. Только запомните на будущее, до тех пор, пока мне не предъявлено обвинение, я для вас товарищ Чистяков, а с личным составом вы обязательно проведите воспитательную работу. Такие запросто подведут своё руководство под монастырь и даже глазом не моргнут. Шпана, даром что закончили военное училище. Даже понятия не имеют о том, что такое офицерская честь. В настоящем бою такие гниды думают только о своей шкуре, в плен сдаются даже соплякам с перочинным ножиком в руках и потом поют на допросе, как курские соловьи и даже голосистее. Рвали мы таких. На куски рвали и от них одно только дерьмо оставалось. — Опустив грубияна ниже плинтуса, Сергей всё же внимательно рассмотрел удостоверение капитана и сказал, возвращая корочки — Давайте проедем в управление, товарищ капитан, и поговорим. Как я полагаю, разговор у нас с вами будет очень долгим и увлекательным и закончится он тем, что вы отправите меня в Москву. Ну, я к этому разговору давно готов, а вот готовы ли вы, это мы сейчас выясним. Пойдёмте, нечего загораживать проход людям.

Капитан Николаев, хлопая глазами, вышел из небольшого коридорчика в холл гостиницы, продолжая держать удостоверение в руках. У входа их поджидала чёрная «Волга». Один из силовиков, которых взял с собой капитан, распахнул перед Сергеем дверцу, а второй, тот что грубил ему, попытался втолкнуть его в машину, когда он садился, но наткнулся на каменно твёрдое плечо, хищный оскал, сверлящий взгляд и шипящий возглас:

— Шею сверну, щенок. Даже не вздумай садиться со мной рядом. Убью и не поморщусь, падаль.

Снова последовал резкий окрик капитан:

— Лейтенант! Сядьте вперёд.

Сергей сел в середине, капитан справа от него, а второй парень, на губах которого играла чуть заметная улыбка, слева. Хамовитый лейтенант сел впереди и они поехали в управление пятигорского КГБ. Капитан, едва только сев рядом с Сергеем, с укоризной в голосе спросил:

— Зачем же говорить то, чего вы не станете делать, Сергей Александрович? К тому же вы совершенно не знаете лейтенанта Опрышко, чтобы говорить такие слова.

— Вот тут ты ошибаешься, капитан. — Насмешливо воскликнул Сергей — На такое дерьмо у меня нюх, как у немецкой овчарки. Таких уродов, как твой лейтенант Опрышко, нужно ещё в младенчестве душить, да, в таком возрасте их не вычислить. Поэтому предупреждаю, я для Москвы очень ценный человек и если сверну ему шею, то мне это простится, а для родины будет не велика потеря. Кстати, капитан, мы с ребятами действительно вывели в расход одного такого типа. Когда его ваххабиты взяли в плен, то он, спасая свою шкуру, повёл их на нашу заставу и сделал всё, чтобы отвлечь наше внимание. В общем не стали мы с ним после боя долго чикаться. Сунули ему лимонку в штаны и сбросили со склона, чтобы потом, откинувшись с зоны, эта тварь не писала мемуаров о своём славном боевом прошлом и о том, как он подвёл банду Гелаева под наши пулемёты, но был за это несправедливо осуждён. Хотя как сказать, эта тварь могла тогда и отвертеться от наказания. Очень даже могла.

После этой отповеди капитан молчал до самого управления и лишь тогда, когда Сергея подвели к дверям камеры, сказал:

— Вы посидите пока здесь, гражданин Чистяков. На той квартире, которую вы снимаете, сейчас идёт обыск, в ходе которого уже обнаружены такие вещи, одно только происхождение которых вызывает множество вопросов.

Сергей покрутил головой, рассмеялся и воскликнул с деланной весёлостью: