Три невероятных детектива

Жозеф быстро оделся и, сунув в каждый карман по яблоку, тоже вышел на улицу. Ему было стыдно, что он не помог матери добраться до рынка, тем более, что у него как раз выдался свободный денек, но сегодня на то были веские причины.

Он шел быстро и вскоре немного согрелся. Париж начинал просыпаться. Магазины на Монмартре, словно сказочные чудовища, открывшие пасти, проглатывали заспанных приказчиков и продавщиц. Узкую и темную улицу Круассан наводняла толпа, состоявшая по большей части из мужчин. Одни стояли на тротуарах, другие пристроились у стоек уличных кафе, попивая пиво и покуривая первую сигарету. Их голоса сливались в невнятный гул. Жозеф вновь окунулся в атмосферу своей юности. Еще недавно он точно так же ранним утром коротал время в ожидании свежих, пахнущих типографской краской газет, продажей которых худо-бедно зарабатывал себе на хлеб. А потом, заплатив два франка за сотню, мчался на окраины Парижа, чтобы сбыть свой товар по два су за штуку. Он и сейчас с закрытыми глазами нашел бы дорогу в лабиринте извилистых переулков, ведущих к типографии.

В какой-то момент все дружно ринулись ко входу в здание. Те, кто обслуживал газетные киоски, забирали огромные пачки газет и уходили, сгибаясь под их тяжестью. А те, кто торговал вразнос, едва отойдя, принимались размахивать газетой и во все горло выкрикивать заголовки:

— Читайте в «Ла Патри»! Отчет о заседании Палаты!

— Покупайте «Пасс-парту»! Специальный воскресный выпуск! Сенсационные подробности убийства Ноэми Жерфлер!

— «Ле пти паризьен»! Ужасная смерть смотрителя зверинца!

Часть тиража грузили на подводы, запряженные першеронами, и везли к вокзалам, чтобы доставить в другие города. Перед ними ехал человек на велосипеде и непрерывно нажимал на клаксон, требуя освободить дорогу.

Когда суматоха у входа в типографию поутихла, Жозеф заметил Марселя Бишонье, который грузил в повозку вчерашние газеты. Марсель раздался в плечах и растолстел, но от косоглазия не избавился. Он сразу узнал Жозефа и радостно распахнул объятия, но тот уклонился, опасаясь быть раздавленным.

— Я не знал, где тебя искать, и пришел сюда наудачу. Как твои дела?

— Мой отец помер, фабрика перешла ко мне. Я расширил дело, и теперь предприятие называется «Бишонье-сын, конфетти и другие товары для праздника». Мы выпускаем серпантин, свистульки, а скоро запустим производство бумажных фонариков. Ну, а ты как?

— Все по-прежнему: тружусь в книжной лавке и пишу роман. Собственно, поэтому я к тебе и пришел. Мне нужно изучить кое-какие материалы. У тебя случайно не сохранилось номеров за 1886 год?

— Ха! Ну, ты даешь! Да у меня на складе валяются тонны бумажного хлама — на случай, если возникнут перебои с сырьем. Сомневаюсь, что тебе удастся отыскать там нужный номер. Но попробовать можно. Давай, забирайся в мою колымагу. Пошла, Финетт! — Бишонье взялся за поводья и обернулся к Жозефу: — Уселся? Сейчас познакомлю тебя со своей благоверной.

— Так ты женат? — не без зависти спросил Жозеф.

— Уже два года. Даже наследником успел обзавестись, его зовут Эмиль. Я тебя без обеда не отпущу, так и знай! По воскресеньям Каролина готовит изумительный бараний окорок в чесночном соусе. Поедим, а заодно и новости обсудим.

* * *

Купленные к завтраку горячие круассаны согревали Виктору руки. Ему с трудом удавалось подавить желание раскрыть пакетик и откусить кусочек. У газетного киоска его взгляд упал на иллюстрированный выпуск газеты «Ле пти паризьен»: «Лев-убийца» — гласил крупный заголовок. Виктор купил газету и прочитал:

В четверг вечером, когда Ботанический сад уже закрылся для посетителей, на смотрителя зверинца Базиля Попеша, 56 лет от роду, набросился лев. Коллеги нашли несчастного только утром и отвезли в больницу Питье, где он через несколько часов скончался от потери крови. Как этот человек оказался заперт в клетке?..

Имя Базиля Попеша показалось Виктору знакомым. Он поспешил в мастерскую, где Таша, одетая в светлую блузку и юбку из черной тафты, расставляла на столе чашки.

— Тебе чай или кофе? — спросила она.

— Угу, — буркнул Виктор, лихорадочно листая блокнот.

Вот оно! Записано его собственной рукой в пятницу, 13 ноября: «Базиль Попеш, зверинец Ботанического сада, родственник Грегуара Мерсье»

— Ч-черт! — вырвалось у него.

— Что случилось?

— А? Да так, ничего. Я тут вспомнил… Мне срочно нужно в лавку.

— В воскресенье?

— Ну да… Графиня де Салиньяк собиралась зайти, чтобы забрать заказанный роман, а время не уточнила. Если она придет и никого не застанет, закатит такой скандал!.. Прости, совсем вылетело из головы.