Три ночи с лицемером или Stolen Car (СИ)

– Вообще-то, мама рассказывала, что моя прабабушка умела лечить. Её считали колдуньей. Про неё много сплетен ходило. Ещё и из-за того, что она родила без мужа. Как и мама… меня… Говорили, что женщины нашего рода прокляты на одиночество. Так они платят за свой дар. Но… у мамы не было никакого дара. Просто мой отец оказался обычной сволочью и бросил нас. А я… У меня ведь есть ты. Значит, нет никакого проклятия…

– Нет, – кивнул я согласно и поцеловал её в губы. – Верить в проклятия глупо. Мы же разумные люди XXI века. А это всё суеверия. Ты обязательно будешь счастлива, Ита! Счастлива и любима.

Её идеальные тёмные брови дрогнули, глаза заблестели.

– Но… не с тобой? – наверное, ей стоило огромных сил произнести это.

– Разве я говорил такое? – попытался я перевести всё в шутку. Мне чертовски не хотелось выбираться из её постели, но я понимал, что пора это сделать. Прямо сейчас.

– Прозвучало именно так… – она словно внезапно превратилась в ледяную статую.

– Я не хочу уходить, – честно признался я, обрисовывая пальцем контур её губ. – Мне с тобой нравится. Это была лучшая ночь в моей жизни, Ита! Лучшая…

– И моя… – она грустно улыбнулась и понимающе вздохнула: – Но ты не останешься…

– Нет, не останусь, – спокойно подтвердил я. – У моих детей – праздник, и моя жена ждёт меня дома. Я должен уйти сейчас. И я всегда буду уходить, Ита. Ты ведь это понимаешь. Ты умная девочка. Ты всё понимаешь…

Её глаза цвета тёмного янтаря медленно заволакивало сияющей пеленой слёз.

Я взял её за подбородок и очень весомо произнёс:

– Скажи мне,что ты делаешь здесь? Ответь мне! Или себе… Зачем ты здесь? Чего ты ждёшь? На что надеешься? Разве это, – я махнул рукой, описывая крохотную комнатушку, в которой мы только что занимались любовью, – то, о чём ты мечтала? То, чего ты достойна? Разве здесь место для тебя?

Несколько мгновений она ошарашенно смотрела на меня, словно осознала только что какую-то великую тайну мира.

Потом слёзы всё-таки хлынули по щекам. Ита поднялась и села, отвернувшись к окну.

А я смотрел на её изумительно красивую спину, и мне мерещилось, что я вижу, как сквозь бархатную кожу выпирают острые осколки её разбитых вдребезги надежд и развалившегося на куски мира.

А, может быть… это начинают прорезаться крылья? Обретать крылья – это всегда больно. Как рождаться или умирать. Но без крыльев не долететь до цели, так и будешь ползать, проваливаясь всё глубже в трясину будней.

– Уходи! – тихо сказала она. – Уходи, пожалуйста!

Я молча поднялся, стянул с сушилки свои ещё чуть влажные вещи. Где-то в промежутках между учинённым развратом мы-таки успели затолкать мою одежду в стиральную машину.

Я безмолвно оделся и уже у порога оглянулся. Она всё так же смотрела в окно.

И лишь когда щёлкнул замок двери…

– Адам! – Ита порывисто вскочила и кинулась ко мне, как была, нагишом. На несколько мгновений она обвила руками мою шею, приникла всем телом, впилась в губы, а, отстранившись, жарко шепнула: – Я люблю тебя! Я так люблю тебя!

Потом её руки соскользнули и безвольно повисли, как ветви плакучей ивы.

Она посмотрела мне прямо в глаза и твёрдо добавила:

– Но больше не приходи! Никогда.

***

9 Ночь вторая

Ну, вот и всё, первая ночь моей жизни позади.

Я иду пешком по сонным притихшим улочкам за машиной, которую украл вчера – не стал вызывать такси, захотел пройтись.

Раннее утро серебрится туманом. Прозрачное и холодное, как осколок зеркала, застрявший в сердце Кая. Да, я знаю эту мудрую человеческую сказку.

Рассветные лучи солнца чертят в тусклом небе акварельно-лиловые узоры.

До чего ж красиво! И чертовски холодно.

Я слегка позабыл о том, как несовершенно человеческое тело, как уязвимо для низких температур, зноя или непогоды. Существам из Тонкого Мира не бывает зябко или жарко. И всякий раз, когда я ношу смертное тело, я как будто заново узнаю об этом, вспоминаю то, что успел забыть за год.

На мне сейчас плотный деловой костюм, довольно тёплый, но он явно не годится для прогулок в ноябре – сегодня ведь уже первое ноября. А куртка осталась вчера в клубе…

И, наверное, если сейчас меня кто-то увидит, в глазах этого прохожего я буду выглядеть странно, но никто не попадается мне навстречу.

И, наверное, стоило всё-таки взять такси. Но… я не хочу.

Мне нравится. Нравится идти и немного мёрзнуть. Холодный влажный воздух бодрит и приводит в ясность мои мысли, проветривает мозги…

Ведь о том, что послевесёлойночи, у смертных обычно случается жёсткое похмелье, я тоже как бы… забыл.

Голова моя сейчас трещит, виски давит, каждый шаг отдаётся где-то внутри черепной коробки. И эта прогулка сквозь стылый, осенний туман мне просто необходима.

Я усмехаюсь, вспоминая прошедшую ночь. На что я её извёл?

Пожалуй, я уже давно не тратил Время так бездарно, безбашенно и безумно. А может быть, даже никогда. Но я не жалею.

У меня была ночь отрыва и угара, и незабываемый секс с умопомрачительной женщиной. И оно того стоило. Таких ощущений я не испытывал уже давно.