Три ночи с повесой

Отшвырнув халат, Джулиан проскользнул в узкий проход и снова сдвинул панель в сторону. Книжный шкаф бесшумно встал на место, закрывая собой потайной ход. Ночь, в которой он был Джулианом Беллами, закончилась.

Начинался день, который он встретит, как Джеймс Белл. И он уже сильно опаздывал.

Глава 4

У мистера Джеймса Белла камердинера не было. Кухарки тоже — как не было и дворецкого, и лакея. Была только приходящая прислуга, дважды в неделю наводившая в доме порядок — простая, совершенно необразованная женщина, с изможденным лицом, слишком усталая, чтобы интересоваться чьими-то делами, кроме своих собственных. Можно было не опасаться, что она примется шпионить за своим хозяином.

Тем более что мистер Белл был превосходный хозяин. Платил он по-царски, едва ли не вдвое больше, чем поденщица обычно зарабатывала в другом месте. Служившие у него клерки тоже не имели случая на него пожаловаться. Работники, которым хорошо платят, обычно не имеют обыкновения жаловаться или задавать ненужные вопросы.

Мистер Белл занимал комнаты над конторой и вел достаточно эксцентричный образ жизни. Так, его клерки никогда не могли заранее сказать, когда он появится в конторе. Со свойственной ему предусмотрительностью он заранее пустил слух, что страдает мигренями, которые время от времени надолго укладывают его в постель. Иной раз, спозаранку явившись в контору, служащие видели, что хозяин уже сидит за столом, с головой погрузившись в работу, тогда как в другие — вот как сегодня — он не появлялся на работе до полудня. Подобный «плавающий» график не давал его служащим расслабляться, поскольку никто не мог с уверенностью сказать, когда мистеру Беллу вздумается нагрянуть в контору.

Одевался он хоть и неприметно, зато явно у хорошего портного. Черные, как смоль, волосы обычно зачесывал назад и густо смазывал помадой, чтобы они лежали волосок к волоску. Многие считали его весьма дотошным и привередливым, а те, кто недолюбливал, уверяли, что он настоящий сухарь. В тех редких случаях, когда мистеру Беллу случалось выйти из дома, он неизменно нахлобучивал на голову шляпу, и его никто никогда не видел без очков.

И эта нехитрая маскировка вот уже несколько лет себя оправдывала.

Время уже перевалило за полдень, когда мистер Белл, спустившись по задней лестнице, вошел в свою контору через черный ход. Как обычно, все восемь его клерков прилежно трудились. При появлении хозяина они дружно вскочили на ноги.

— Добрый день, мистер Белл, — раздался нестройный хор голосов.

Он молча кивнул в ответ.

Мальчики на побегушках, столпившись в углу, виновато покосились в его сторону, хотя всего пару минут назад резались в кости. Джулиан решил сделать вид, что ничего не заметил. На этот раз. Ничего, он даст им столько поручений, что беднягам придется бегать, высунув язык, до самого вечера.

— И вам того же, — пробормотал он, поспешно ретировавшись в свой кабинет — небольшую конуру в задней части комнаты, где через застекленное окошко он мог следить, не отлынивает ли кто от работы. На двери красовалась дощечка с надписью «Дж. Белл, управляющий «Эгис Инвестментс»».

Насколько было известно служащим, мистер Белл вел дела нескольких крупных инвесторов. Эти люди, чьи имена он избегал называть — аристократы, решили клерки, которые не могли допустить, чтобы в их кругу стало известно, что они не брезгуют заниматься торговлей, — вкладывали свободные деньги в самые разные предприятия: в шерстобитные и прядильные фабрики на севере, а также в доходные дома во всем крупнейших городах Англии. Мистер же Белл следил, чтобы эти вложения приносили солидный доход — делал он это с помощью своих служащих и личного секретаря — и время от времени тоже, в свою очередь, отчитывался перед своими клиентами.

В действительности же у мистера Белла не было клиентов — инвестор, правда, имелся, но всего один — Джулиан Беллами. Он был единственным владельцем не только множества фабрик на севере страны, но и доходных домов в Бристоле, Оксфорде, Йорке и многих других городах.

Помимо этого ему принадлежал и весь квартал, включая и дом, где размещалась контора, а также особняк, примыкавший к нему с другой стороны. Джулиан, вне всякого сомнения, являлся весьма богатым человеком. Источником всего этого богатства были секреты, которыми он владел.

Если бы кое-кто из власть имущих узнал, как Джулиану удалось сколотить состояние и, самое главное, как он собирался им распорядиться…

Что ж, сам он давно уже знал ответ на этот вопрос, не так ли? А те, кто хотел бы это узнать, заплатили бы целое состояние, чтобы в один прекрасный день увидеть, как он валяется в темном переулке. Мертвый.

Ему вдруг вспомнилось окровавленное, разбитое лицо Лео, и по спине его пробежала ледяная дрожь.

Тэтчер, секретарь, толкнув дверь, ворвался в его кабинет. В руках он держал кипу каких-то бумаг.

— Утренняя почта, сэр, — объявил он.

— Что там?