Три папы, красавица и чудовище

Здесь горела старинная лампа под абажуром, и я смогла хорошенько рассмотреть убранство. В углу икона Богородицы, новенький пластиковый стол и стулья, добротной старой мебели в избытке, в буфете — сервиз «Сирень», нарядные занавески. Дом был большой, хоть и несколько старомодный. Но назвать жилище Тамары неуютным было бы грешно. А грешить я остерегалась.

— Поживешь недельку на воздухе, вон тощая какая и бледная, — радовалась пожилая женщина. — Я тебя откормлю, сыщик твой мне еще спасибо скажет. Командировка выйдет что надо.

«Бинго! Командировка! Я скажу мамуле, что я в командировке. Конечно, жить неделю у Тамары мне и в страшном сне не привиделось бы, но переночевать здесь вполне можно. Смогу выгадать целый день. А завтра Антуан примчится за мамулей. Ну, или хотя бы позвонит ей. Она сменит гнев на милость и на время отстанет от меня с разговорами про замужество и внуков».

Приняв решение, я повеселела, и отправила мамуле сообщение. Суть его заключалась в том, что я в командировке за городом, где плохо ловит связь. Но сердцем я дома, рядом с ней. Телефон я на всякий случай сразу же отключила.

Тамара принялась накрывать на стол, а я размышляла, как бы половчее узнать про дела Марфы и завтра же свалить из этой злосчастной деревни. На столе появились картошка, хлеб, из подпола Тамара вытащила банку кислой капусты, из холодильника — сало и холодец. Пошарив в кухонном шкафчике, Тамара извлекла на свет пыльную бутылку, любовно ее огладила и водрузила в центр стола.

— Натурпродукт, на перегородках грецких орехов, двойной перегон. Чистая, как слеза. За почин хорошего дела грех не выпить. Давай ближе знакомиться, — без перехода предложила хозяйка. — Я Тамара Ивановна, в магазине в Звенячах продавщицей работала до пенсии. И муженек мой, помнишь? Леонид. Он в колхозе трактористом был, пока не развалился колхоз. Потом птицу разводить стали, яйца, мясо. Жить-то надо. Болеет мой супружник, правда. Да я уж рассказывала тебе. А тут еще с лестницы вниз. Все по врачам…

Тамара вновь принялась мне пересказывать историю петушка, падения Леонида с лестницы, не забыла и про гибель кур, после чего пошла на второй круг и снова завела песнь про слабый иммунитет мужа. По всему выходило, что подорван он был именно Марфой, наславшей на семью Ивановых проклятие. Из-за этого муженек теперь вынужден ходить в маске, дабы не подхватить еще горшую хворь.

Только тут я поняла, что в кухне как-то незаметно материализовался и сам Леонид, видимо, привлеченный ароматами жидкости с градусами. Он промычал из-под маски что-то приветственное и пошевелил ушами. Но Тамара, нахмурившись, бутылку от него отодвинула, а я вспомнила, что болезный не пьет. Хозяйка достала две стопки, протерла полотенцем и наполнила их пахучей жидкостью. Я пыталась отнекиваться, но Тамара заявила, что меня нужно продезинфицировать с дороги:

— За наш успех.

После чего мы выпили, потому что за успех грех не выпить. И только тут я вспомнила, что я не пью. Девушка я городская, интеллигентная. Конечно же, под настроение могу выпить коктейль или бокал сухого вина, но вот с крепкими напитками совсем не дружу. Свое поведение в тот вечер я могла объяснить только взвинченными рассказами Тамары нервами да неожиданным появлением мамули.

Нервам от самогона лучше не сделалось, а вот желудок «завопил», что я слегка погорячилась.

— Ну что, дочка, преломим хлеба? — крякнула Тамара. Я приналегла на холодец, а Леонид, как тот Пятачок с повязкой на лице, попытался съесть картошину, но успеха не возымел. Тамара закусила капустой и снова села на любимого конька:

— Такой дом у Марфы, это вам не жук начихал! Ты не гляди, что с виду старинный, внутри там ремонт городской, евро на евре. Кухня современная, ламинат. Жена Костика у ней пару раз была, говорила. Она когда-то его пить хотела отучить, так Марфа ей травку какую-то давала. Только Костик эту травку мигом в чае вычислил и заявил, что травить себя не даст. Вроде как мужика рюмки лишить — это как кота кастрировать. Оттого жена плюнула и в город уехала, у них там квартира. А этого непутевого тут оставила, чтобы птицу разводил. Приедет раз в месяц, особенно летом, с огорода наберет и тю-тю. Костик хозяйственный, хоть и алкаш.

— Давайте про Марфу, — вернула я ее к интересующей меня теме.