Три плюс одна

Если б не обстоятельства, на Луизу было бы приятно смотреть. Рост будто стал выше, подбородок вздернут, плечи расправлены. Взгляд под очками, вчера постоянно смущенный, сегодня горел вызовом. Не стесняясь, Луиза принимала объятия Толика и сама с удовольствием касалась его при любой возможности. Пока ее парень, как уже смело можно назвать Толика, оставлял инструкции Бизончику и Юрцу, она прошла к Нику и приятелям, после укладки палаток подключившихся к общему делу.

– Привет, – раздалось нежно. – Простите, что не предупредила, все получилось так спонтанно.

– Ничего, мы понимаем. – Мирон старательно не встречался с ней взглядом.

А Луиза искала их взглядов.

– Мальчики, мы же друзья?

– Для нас ничего не изменилось, – за всех ответил Ник.

Как же хотелось, чтоб так и было. Но он врал. Изменилось многое и сильно. Теперь они не «три плюс одна» с возможностью выделения счастливой пары, а нечто непонятное. Возможно, что общим уравнением им больше не быть.

– Спасибо, Иваник. Мир. Аскер. Вы самые лучшие.

Раздавшийся сзади зов утянул ее обратно к машине. С сияющим лицом Луиза впрыгнула на место пассажира, и красный монстр вновь упылил в сторону трассы.

– Умники, – обратился Юрец сразу ко всем троим оставшимся из этой категории, – что-то скучно тут у нас. Расскажите что-нибудь умное. Вот вам строчка из библии: «Я есть альфа и омега»… Чего это Бог посреди нормальных слов по-гречески заговорил? Если потому что наша церковь – Византийская, в смысле греческая, то библию вообще переводить не следовало. Сделали бы как у католиков, которые молятся на латыни, поскольку Бог, как они думают, другого языка не понимает.

– Они так не думают, – сказал Мирон и умолк.

– А называть церковь греческой по меньшей мере неправильно, в России она давно русская, причем слово «русский» я употребляю здесь в собирательном смысле, по аналогии с не так давно появившимся «россиянином», – сказал Аскер. – А в архиерейской присяге еще при Иване Грозном оставалось обещание «не принимать греков ни на метрополичью, ни на архиерейские кафедры», и вычеркнули это лишь при Годунове. Это вам повод для размышления – что откуда и почему.

– Где ты это вычитал? – не поверила Рита.

Общими усилиями будущий плот рос в размерах, но ничего путного пока не напоминал. Тройка умников даже в работе оказалась в оппозиции мажорам – вязали емкости с другой стороны и с остальной компанией контактировали только взглядами и разговором.

– Хочешь в чем-то разобраться, – сказал Аскер, – ищи первоисточники. Вот вам другой повод задуматься: откуда на многих церковных крестах полумесяц? Или: что значит: «аминь»? Считается, что от греческого «воистину». Но то же слово есть у мусульман и даже у буддистов. Тоже из греческого взяли? Можете продолжать думать так, а по-тюркски «аминь» с древности – «защищен, нахожусь в безопасности». И никто не может объяснить, почему часть архивов Московской патриархии написана арабской вязью. А как вам такое: в конце девятнадцатого века церковь публично заявила об отречении Аллаха от православия, на эту тему выпустили массу просветительской литературы. Если что-то сделано – значит было зачем? И, к примеру, именно в тюркской языковой традиции добавление к слову буквы «и» значило «следуй за». Ясно, почему первоначальное Исус превратилось в Иисус?

– А вот повод подумать в другом направлении, – заговорил Мирон, пока собеседники на противоположном краю осознавали сказанное. – Главные слова в христианстве – вера, крест и другие – не греческие, а латинские. Слово «церковь» созвучно латинскому «круг верующих», а не греческому «экклесия», а ведь даже во Франции принято производное греческого! Далее: по-гречески – иерей, по-русски – поп, от Римского папы.

– Или наоборот, – втиснул Ник.

У него на этот счет было собственное мнение, навеянное именно чтением первоисточников, но говорить о нем в деталях не стоило. Зачем, библейским выражением, «метать бисер перед свиньями», то есть доказывать правоту тем, кому на нее плевать? Истина – не лекарство от скуки. Она вообще не лекарство, ее смысл лежит в другой плоскости.

Мирон поглядел на Ника, пожал плечами и продолжил:

– Пост у греков – нестейя, а у русских – созвучно с латинским и его производными в других западных языках. Вера – латинская «истина», а не греческая докса. Алтарь – от латинского «алтариум», а не от греческого «бомос». Ладан – вещество для церковного каждения – это старославянское аданум от латинского же аданум, а у греков – либанос. Язычник раньше назывался поганин, опять же от латинского, а не от греческого «этникос». Вино, которое используется для причащения, оно тоже от латинского «винум» и никак не походит на греческое «ойнос». На какую мысль это наводит?

Сидевший на корточках Аскер покачал головой:

– Говоришь – латинские? Не все. Многие слова, которые все считают латинскими – например, упомянутое «аминь», а также «ересь», «католичество», «орден» многие другие – исконно тюркские.