Три побоища — от Калки до Куликовской битвы

– Была нужда спасать одних степняков от ярости других!

– Божьим провидением оказались татары в степях половецких. Это воздаяние ханам половецким за все зло, Руси причиненное!

Ханы стояли перед великокняжеским троном, смиренно опустив очи.

Мстислав Романович поднялся с трона, большой и грозный. Глянул на бояр львиным взором, те сразу притихли.

– Когда в лесу пожар, то ни волки, ни лисы, ни медведи меж собой не грызутся – все дружно бегут туда, где есть вода, – сказал великий князь. – Ежели одно лишь зло помнить, тогда и друзей рядом не окажется, и все люди на земле на злодеев походить станут. Обиды нужно на время забыть, бояре. Неведомый страшный пожар из Степи надвигается, нельзя эту беду на Русь допустить! Уж коли половцы, наши извечные недруги, просят нас о помощи, значит, велика сила татарская. И не задуматься над этим нельзя, бояре.

* * *

Самыми первыми на зов киевского князя откликнулись его сыновья, уделы которых находились неподалеку от Киева. Из Вышгорода приехал Ростислав Мстиславич, из Переяславля – Всеволод Мстиславич. Столь же быстро объявился в Киеве двоюродный племянник киевского князя Святослав Владимирович, княживший в небольшом городке Каневе близ степного порубежья.

Затем из Луцка прибыл двоюродный брат киевского князя Мстислав Немой, и с ним два его родных племянника – Изяслав и Святослав Ингваревичи.

Прозвище Немой закрепилось за Мстиславом Ярославичем после тяжелого ранения. Вражеское копье, раздробив ему нижнюю челюсть, сильно повредило язык и гортань. От этой раны живучий луцкий князь оклемался, но голоса лишился почти полностью. Он мог разговаривать только шепотом. По этой причине на любые княжеские и боярские собрания Мстислав Немой приходил с громкоголосым гриднем, который повторял для собравшихся все его еле уловимые фразы и переводил на обычный, понятный, язык эмоциональные жесты своего князя. Мстислав Немой был ненамного моложе великого князя. Всю свою жизнь он бросался из одной княжеской свары в другую, обретя опыт и сноровку бывалого воина.

Не замедлил приехать в Киев черниговский князь Мстислав Святославич со своим племянником Михаилом Всеволодовичем. Эти двое были почти одногодками. Черниговский князь был всего на два года старше Михаила. Отцом Михаила был Всеволод Чермный, самый упорный соперник Мономашичей в борьбе за Киев. Покуда был жив неугомонный Всеволод Чермный, черниговские Ольговичи владели Киевом, Галичем и Переяславлем. Со смертью Всеволода Чермного Ольговичи утратили былое могущество, уступив верховенство в Южной Руси Мономашичам. Это злило Михаила, который сам метил на киевский стол.

Из Курска прибыл Олег Святославич, троюродный племянник черниговского князя. Из Дубровицы приехал князь Александр Всеволодович, женатый на родной племяннице киевского князя. Из Несвижа пожаловал Юрий Глебович, на дочери которого был женат старший сын киевского князя – Святослав Мстиславич, княживший в Полоцке.

Двенадцать князей собрались на совет. Никто из них доселе ничего не слыхивал о неведомом племени татар: ни откуда они пришли, ни куда направляются.

– Ежели это степной народ вроде половцев ищет новые места обитания, тогда сие нашествие всего лишь повторение былых событий, – молвил черниговский князь. – При прадедах наших половцы пришли в приморские и донские степи, изгнав оттуда торков и печенегов. Торки расселились на окраинах Руси, а печенеги ушли за Угорские горы, в Паннонию, и осели там. Ныне, похоже, половцев самих ожидает такая же участь.

– Половцы замучили нас своими набегами, пусть отольются им наши печали через татарскую напасть! – проворчал переяславский князь.

Это замечание пробудило в молодых князьях злорадную радость. Они, перебивая друг друга, заговорили о том, что приход татар в донские степи – это большая удача! Пусть татары примучат половецкие орды, сгонят их с обжитых мест. «Русь от этого только вздохнет спокойно!»

– Куда побегут половцы? – громко спросил киевский князь. И сам же ответил на свой вопрос: – На Русь побегут, ибо деваться им больше некуда. А следом за половцами к нашим рубежам прихлынут и неведомые татары. Однако хуже всего будет, ежели татары объединятся с половцами и создадут на Дону племенной союз, вроде Хазарского каганата. Наши предки долго платили дань хазарам, покуда доблестный Святослав, сын княгини Ольги, не сокрушил хазарскую державу.

– Такого позволить нельзя, братья! – заявил Михаил Всеволодович. – Лучше мириться со знакомым злом, чем допустить более сильного врага по сравнению с половцами в донские степи.